Огонь на поражение (Атомный шантаж)
Шрифт:
Зеф понял, что сдерживает дыхание - светящаяся точка не изчезла со всех терминалов. Значит, никакого взрыва... она просто идет ко дну.
Наганов с Банником нервно улыбались, руки их тряслись в наступающем постэффекте метадинамического раствора.
– Вы... молодцы,- сказал Зеф, оборачиваясь на стук в дверь.
– Хорошо сработали...
–
– Живем,- сказал он Геку, стоявшему с обеспокоенным уставшим лицом.
– Слава Богу...
– Гек в несколько шагов пересек пост и сковал наручниками начавшего было двигаться Северова.
– Значит, он все-таки лучших из лучших выбирал... Зеф, включить бы свет, надо остальных сюда стащить и сложить штабелями... там Яна с заложниками, она ранена...
Сил уже ни на что не оставалось.
Поэтому Зеф самостоятельно пошел в ракетный отсек и вернул соединение перерезанным проводам.
Таймер на наручных часах, запущенный во время десантирования, показывал семь минут двадцать девять секунд, когда Зеф его остановил.
###
Зеф вылез из шахты на надстройку "Ястреба" и, не спускаясь, помахал рукой людям на берегу. Даже не стал ничего говорить. Субмарина под ним вздрогнула и стронулась с места, направляясь к берегу.
– Леонид Юрьевич, Москва вызывает...
– Тимур тронул генерала за плечо.
– Крылов.
– Сейчас... иду. Побеспокойся о помощи раненым.
– Леонид Юрьевич, уже...
– Да, извини,- в эти минуты уже никто не считал нужным скрывать свое волнение, даже руководитель Института.
Петр Баконин с жалостью посмотрел на Минину, которая, кажется, плакала, уткнувшись в плечо Орлова. Вокруг нарастал радостный шум, успокаивавший лучше всякой тишины.
Демон был побежден.
В очередной раз...
Но далеко не в последний.
ЭПИЛОГ
Октябрь, 2000
Владимир Татаринов с неохотой снял трубку. Только чтобы заставить заткнуться это трезвонящее, громыхающее ранним
– Да?
– сказал он, поеживаясь и потирая глаза.
– Володь, здравствуй. Ленька.
– О... салют.
– Бывший следователь замолчал. Ему, наверное, почти нечего было сказать старому другу.
– Рад тебя слышать.
– Я тебя разбудил? Извини. Слышал, тебя все-таки выгнали...
– Ну да, да,- Татаринов сполз с кровати, поглядел на спящую жену.
– По собственному желанию. Так что теперь я сводобная птица... Ты, кстати, помнишь - в сентябре паника была в городе?.. Не ваших рук дело?..
– Не совсем... знаешь, что? Если хочешь подробностей, я через минут сорок буду проезжать мимо, тебя прихвачу. Дело о заложниках раскрыто, генерал Вячеслав Белый идет по куче статей, и еще один генерал Немиров, более известный как Кормчий - вместе с ним.
– Правда?
– Конечно.
– Ты собираешься?
– Да, да...
– Отлично, инструктор, отлично.
– Инструктор?
– Только попробуй откажись,- многообещающе сказал Гриценко.
– Я тебе покажу, где зеки зимуют.
Владимир Татаринов положил трубку и выглянул в окно. За окном было холодно. Топить еще не начали, и холод пробивался в квартиру. Однако, странное тепло расползалось внутри груди бывшего следователя генпрокуратуры.
Преступники повержены. Не просто преступники, высшие чины. Ленька говорит об этом вскользь, как будто рассуждает о погоде.
К счастью для поджелудочной Татаринова, Гриценко не рассказал сразу, что происходило месяц назад, не рассказал про Демона и Пантеру... про атомный шантаж и про несостоявшееся уничтожение Великобритании.
Впрочем, он почти обо всем рассказал позже.
Когда в Институте появился еще один инструктор, среди прочих готовивший молодых ребят к беспощадной борьбе с миром криминала, подобным многоголовой гидре...