Огонь под дождем
Шрифт:
Лейни вернулась домой около десяти часов утра и только успела натянуть свои джинсы, как в комнату вошла Роза. Она с ходу сообщила, что Джои ушел в церковь с Ифрейном, а она готова выслушать все, что Лейни захочет ей рассказать о том замечательном бале.
Лейни не скупилась на детали. Она с жаром рассказала и об обстановке, и о декорации, и о музыке, и о предлагаемой еде, и о присутствующих. Она даже вскользь упомянула о том, какой чудесный у Рэнда дом, но благоразумно умолчала о часах между полночью и рассветом, проведенных в его постели.
Роза, вопреки ее опасениям,
— Значит, у тебя с доктором все серьезно?
— Нет! — поспешно возразила Лейни.
Счастье мгновенно исчезло из глаз Розы, и она, ошеломленная, вскричала:
— У вас с доктором не серьезно, а ты провела с ним всю ночь?
Лейни вскочила, подбежала к раковине и налила себе стакан воды.
— Ну, хорошо, хорошо. У нас все очень серьезно. — Она долго смотрела на стакан воды, а потом добавила: — И я не знаю, что с этим делать.
— Не знаешь? Так что его не устраивает, малышка? — Роза, конечно, и мысли не могла допустить, что проблема заключается не в Рэнде, а в Лейни.
— Не его, Роза, а меня. — Лейни резко повернуласьк ней. — Понимаешь? Я слишком много думаю о нем, слишком нетерпеливо жду его звонков. Я слишком люблю быть рядом с ним. Мне слишком понравился бал!
— А то, что было потом? — резко спросила Роза.
— Ох, Роза, — слишком! — подтвердила Лейни и снова села на стул.
Роза, не веря тому, что слышит, удивленно качала головой и не сводила с Лейни глаз.
— Я что-то совсем не понимаю это твое «слишком». Тебе действительно нужен этот добрый доктор в твоей жизни. До сих пор ты проводила дни и ночи за работой, учебой и заботой о Джои. Это не совсем хорошо. Теперь появился этот добрый человек, и тебе пора подумать о себе.
— Я занимаюсь тем, чем хочу, — попыталась оправдаться Лейни.
— Да, ты права. Хорошо! Ты уже доказала себе, на что способна, но теперь ты нуждаешься в большем. Тебе нужен этот человек. Он хорош для тебя, дорогая. И я должна сказать, что ты тоже хороша для него.
— Я так не думаю.
— Ба-а! Ты, что, думаешь, такой умный и порядочный человек стал ходить бы сюда так часто, если бы не считал, что ты ему подходишь? Он из тех, кто прекрасно разбирается в людях и уж если видит драгоценность, может по достоинству ее оценить.
— Роза! Подумай, о чем ты говоришь! Он — известный доктор, а я кто?
— Ты — славная, хорошая девушка, честная и порядочная, вот, кто ты. Если он такой умный, как ты говоришь…
— О, нет! Он не просто умный. Он блестящий человек! — восторженно перебила ее Лейни. — Студенты-медики приезжают со всего мира только для того, чтобы послушать его лекции. И он… очарователен. Когда я его вижу — теряю самообладание, и он может делать со мной все, что хочет. — Она опустила голову на руки. — О, Роза, что мне делать, а? Так дальше не может продолжаться. Я видела, что происходило с моей матерью, и именно тогда я дала себе слово, что никогда не допущу, чтобы я зависела от мужчины.
— Лейни, малышка моя, ты должна понять. Не так уж и плохо
Но Лейни верила с трудом, что все будет так замечательно, как обещала Роза. И сомнения ее удвоились, когда в понедельник, во второй половине дня, ее позвали к телефону.
Уолтер подошел к ней со словами:
— Ифрейн отправился на погрузку продукции, и я был в его кабинете, когда зазвонил телефон. Лейни, тебя спрашивает какой-то мужчина.
Лейни, предчувствуя что-то недоброе, нахмурилась. Ей никогда не звонили на работу, за исключением экстренных ситуаций. Как та, совсем недавняя, которую она никогда не сможет забыть.
— Кто? — спросила Лейни, чувствуя, как сердце тревожно забилось.
— Я не знаю, — замотал головой Уолтер. — Он не назвал себя, просто сказал, что должен с тобой поговорить.
— Спасибо. — И Лейни, не теряя времени на бесплодные расспросы, поспешила в кабинет.
— Алло?
— Малышка Лейни выросла в красивую женщину. Я всегда это предвидел и часто говорил об этом твоей матери.
Сердце ее сжалось в холодном отчаянии. В трубке звучал голос Спэнса Гордона — отчима Лейни. Стараясь справиться с дрожащими коленками, она подтянула к себе стул Ифрейна и села на него.
Забрав Джои после смерти матери, она надеялась, что больше ей никогда не придется встречаться с этим человеком. Эта надежда была небезосновательна, так как Спэпс не проявлял особой заинтересованности и большой любви по отношению к сыну.
Только два раза за последнее время Лейни пыталась связаться с отчимом, чтобы уговорить его передать ей право на законное опекунство над Джои. Но тот упорно ей отказывал в этом. Не потому, что сильно любил Джои, Лейни была более чем уверена в этом. Просто он такой неприятный и зловредный человек. Поэтому Лейни была вынуждена временно отказаться от намерения стать опекуном Джои. У нее не было денег, чтобы бороться со Спэнсом, и вдобавок, она опасалась, что недостаток средств и образования восстановят судебные власти против нее. Они, конечно, могут согласиться, что Спэнс — далеко не идеальный отец, но никто не сможет опровергнуть, что он, несмотря ни на что, — родной отец.
А потом у них была еще одна, третья встреча, от которой у Лейни остались гнетущие воспоминания.
Однажды поздно вечером, когда Джои уже крепко спал, Спэнс ввалился в ее квартиру. Он был сильно пьян и агрессивен. Встреча была бурной, он пытался напасть на нее, и Лейни, чтобы заставить его уйти, пришлось вступить с ним в рукопашный бой. Ей удалось справиться с ним тогда, значит, удастся и сейчас.
— Что ты хочешь, Спэнс?
— Просто узнать о здоровье моего сына, чего же еще? — голос его звучал весело и беззаботно. И Лейни подумала с горечью, что, может быть, она и ошибается, но готова поспорить с кем угодно, что источник его веселья — обыкновенная бутылка.