Огонь с небес
Шрифт:
— Гони к вокзалу.
Алексашка — пятидесятирублевая купюра с портретом Александра Четвертого — заставляет узбека забыть о глупостях. Это примерно пятьдесят счетчиков, столько он еще никогда не зарабатывал…
Выруливает на Туркестон. Мимо с воем проносятся полицейские машины… спохватились. Уже на повороте — видим в потоке высокий, бронированный «АМО» в черной раскраске, а вот и жандармерия прибыла, антитеррористический взвод подняли. Идет со стороны проспекта Кауфмана, значит — от Нукусских казарм.
Ловите конский топот…
— Не гони так, бача… — говорю я, пытаясь
«АМО» проскакивает мимо.
Железнодорожный вокзал. Людское месиво, здесь и местные, спешащие на электропоезд, и купцы, покупающие билет на скоростной. Здесь полно видеокамер, отрабатывающих толпу, но я знаю, как защититься от опознания. Да и в розыск нас не объявили… если только заранее не кинули…
— Рахмат, бача…
— Эфенди… — Таксист улыбается… — Я просто ехал к вокзалу, чтобы посадить богатого русского господина, правильно…
Понятливый народ. В Афганистане бы так.
Я наугад достаю еще купюру.
— Ты прав, бача. Очень прав. Так все и было…
— Господа, свежий выпуск «Звезды»! Стася Валевская в Ташкенте!
Не знаю, кто такая Стася Валевская. Отстал от жизни. Наверное, актриса какая-нибудь польская, красивая. Или певица. Да это и неважно. А важно то, что газета закрывает лицо и сильно затрудняет опознание. По менее чем сорока процентам изображения лица — надежное опознание невозможно…
— Дай газетку, бача…
— Извольте, господин хороший, двадцать копеечек всего. Пожалуйте, господин хороший. Еще кому, господа!? Стася Валевская в Ташкенте!
«Звезду Востока» — местную желтоватую газетенку — покупают и мои спутники. Вот уж не ожидал в них поклонника таланта Стаси Валевской…
— Кто такая Стася Валевская? — спрашиваю вполголоса.
— Стася Валевская? — возмущенно переспрашивает Аскер, — как можно не знать? Молодое дарование, актриса синематографа, в двадцать четыре года — Золотой Ангел в Одессе [12] — «Уйти и не вернуться», «Выхода нет». Сейчас вот в «Бремени Империи» снялась…
12
В Одессе был имперский синематографический фестиваль, не уступающий Голливуду, и производство синематографических лент более чем по сотне в год. Такого, как у нас — когда Голливуд властвует над миром, — здесь и не подумали бы допустить. Имперский синематограф — важная часть воспитательного процесса в Империи, создания каркаса народа.
— Впечатляет… — оценил я, — кстати, ты молоток. Пират настоящий. Я и сообразить не успел, старый…
— Да чего там… Я из секунды давно уж вышел [13] . Если бы вы не предупредили…
— Моя школа… — ревниво заметил Араб.
— Ладно нам, татарам.
Мы протиснулись в кондиционированную прохладу вокзала. На входе были жандармы, был и металлоискатель. Не работающий…
— Позвольте… — Араб технично забрал у меня сумку, удалился в сторону камер хранения. Наверняка запас там чего на черный день — сумку с минимумом денег, документов, лекарств, чистым сотовым. Он в городе не первый день и должен был позаботиться об этом.
13
Выйти
Мы отошли к автоматам, купили по большому стакану холодной, приторно-сладкой газировки…
— Местные совсем обнаглели… — констатировал Аскер.
— Отсюда ты доберешься до своей базы? — спросил я.
— Конечно. Электричкой полчаса. Там переждем пару дней и…
— Ждать некогда. Окажешь мне услугу?
Глаза Аскера вдруг стали очень серьезными.
— Не вопрос.
— Знаешь, что такое «Дворец слез»?
— Конечно, кто не знает.
— Там мои жена и сын живут. И дочь… теперь тоже моя. Вытащишь, и в долгу у тебя буду уже я, понял? Только готовься к худшему.
Аскер бросил салют, как скаут.
— Всегда готовы!
— Да ты не азардуй, не азардуй. Просто останься в живых и их вытащи. Я попробую достать вертолет, но если не получится — эвакуируйся на машинах. Самое главное — отправить их с территории Туркестана. В Верный… куда угодно.
— Есть.
Подошел Араб. В руке у него была сумка, но другая.
— Связь есть?
— А как же? — Он вытащил два поцарапанных, явно подержанных спутниковых телефона «Парус» — защищенная.
Один я отдал Аскеру.
— Держи, солдат. И готовься к неприятностям. Да, еще…
На одном из листов «Звезды Востока» я набросал примерную карту и ориентиры с расстояниями до них.
— Черный ход в периметр. Доходит?
— Да.
— Вот и отлично. Меньше шума, меньше пыли. Действуй.
Аскер пошел к билетным кассам. Араб вжикнул молнией, я коротко глянул.
— Живем… Да, Александр! Александр!
Аскер — его давно не звали по имени, на войне все зовут друг друга по кличкам — недоуменно обернулся на свое имя. Вернулся…
— Помнишь, о чем мы говорили в моем кабинете в Арке?
— Да, — насторожился он.
— Номер один — Саид Алим-бек, ротмистр гвардии, наследник Бухарский. Номер два — полковник Панкратов, оперативная группа Генерального штаба по Афганистану. Извини, но они оба уже вне игры…
Аскер внимательно слушал.
— Но есть и номера три и четыре. Они где-то здесь. Сделаешь то, о чем прошу, потом — начнем охоту и на них. Иди…
Аскер молча кивнул головой. Пошел к билетным кассам.
— Чем дальше, тем жить веселее, — сформулировал Араб, — нам-то куда?
Я глянул на табло. Первым отходил скорый, на Самарканд, «Афросиаб» называется. В отличие от самолета — в него без рамки металлоискателя пускают.
— К познанью Вечности вершим мы странствие благое, в священный город Самарканд дорогой Золотой. Надеюсь, билеты еще есть…