Огонь со мной
Шрифт:
– Слушай, все время, пока мы тут сидим, меня мучают странные мысли.
– Что? У тебя есть мысли? – Он усмехнулся, словно сказал что-то очень забавное. – А какие?
В ответ на его шутку я лишь скривила лицо в гримасе, давая понять, что юмор я не оценила.
– Я серьезно! Нас впервые взяли на задание, где мы не просто ученики, мы участники. Но мы еще даже не достигли бессмертия. Говорят, это очень важное задание. Но тогда зачем выбрали нас? – Задав эти вопросы, я только усилила свои сомнения.
– Прекрати, мы уже владеем
Но я могу согласиться с Ремисом только в части телекинеза. В битве, может, Ремис и силен, но я точно драться не умею, а зелья… этим мастерством даже Ремис не может похвастаться. Тем временем он вытащил из уха второй наушник, значит, настроен слушать меня, что в наших родственных отношениях большая редкость.
– Да, но, согласись, маги… черт, на битвы с магами отправляются только сильнейшие. Могли вызвать кого-то вроде Кремера, но никак не нас.
– Кремера, да? Хм… сестренка, да ты никак вступила в его фан-клуб?
На лице Ремиса отобразилось что-то вроде отвращения, но он продолжил:
– Да, он реально крутой наемник, но, видимо, не его размах, а я не считаю себя неудачником, я тоже смогу справиться, уверен в этом. А ты опять боишься?
Вот в этом весь мой брат: я смогу, я справлюсь. Зачем заморачиваться? Я в отличие от Ремиса пребываю в вечном страхе: что, если я не справлюсь?! Да, я боюсь, как всегда, и, как всегда, Ремиса это раздражает.
Но как он догадался, что я все время думаю о Кремере? Нет, я вовсе не вступала в его фан-клуб, хотя, если быть откровенной, то я просто смущаюсь признаться даже самой себе, что он мне очень и очень нравится. Решив сменить тему, я постаралась вернуть разговор в русло моих сомнений и беспокойства.
– Я? Ты меня обижаешь! Нет, просто подозрительно все это, тебе не кажется?
Конечно, я лукавила, и Ремису это было прекрасно известно, он слишком хорошо меня знает. Встреча с несколькими магами не может не вызывать во мне волнения. Вот если бы в этой операции участвовал Кремер, тогда я бы тоже напялила наушники и излучала уверенность. Да, я опять о нем подумала.
Подул прохладный ветер, который не только принес дополнительную порцию сухих листьев, но и вызвал дрожь по всему моему телу, или скорее вибрацию. Примерно ту, которую я когда-то испытывала. Очень давно. Нахлынули неприятные воспоминания, а это никак не способствует боевому настрою. Я постаралась избавиться от воспоминаний уже натренированным методом: вдох - и я думаю о Кремере, выдох - о Ремисе, который несмотря ни на что всегда рядом, даже если только для того, чтобы подразнить меня или отругать.
Выдох, сопровождаемый мыслями о Ремисе, по идее должен был принести мне успокоение, но, посмотрев на брата, я вновь насторожилась. Все его тело напряглось и вытянулось в струну. Он начал осматриваться. Хм, странно! Что его так смутило? Или вибрацию
И тут я заметила, что к нам подкрадывается Филипп, одетый в черную униформу наемника-чародея, как я люблю это называть. У чародеев нет никакой особенной униформы, но на задание они одеваются во все черное: джинсы или брюки, футболка или свитер, но обязательным атрибутом является специальный пояс, в котором находятся различные зелья.
Чем сильнее чародей, тем сильнее зелье, которое он может приготовить. Именно по этой причине у нас с братом в поясах зелья, приготовленные не нами, поскольку по меркам чародеев мы еще младенцы неопытные.
– Алика, незаметно приблизься к той поляне, замри там и не высовывайся, – приказал мне Филипп.
При этом он не смотрел на меня, а оглядывался по сторонам. Одной рукой он нервно провел по волосам, а другой ощупал свой пояс, проверяя, на месте ли зелья.
Мне стало совсем неуютно.
– Но тогда меня будет видно как на ладони, разве нет? Поляна просматривается со всех сторон.
Не то чтобы команды можно было обсуждать, но эта команда – чистое безумие. Я окинула взглядом поляну, и еще меньше мне захотелось идти в ее направлении.
– А твоего мнения тут не спрашивают, – фыркнул Филипп и добавил:
– Не заставляй меня жалеть о том, что доверял тебе и взял на операцию.
Брат недоуменно слушал нас, а потом стал озираться, видимо, пытаясь понять смысл такого перемещения. В какой-то момент наши взгляды встретились, и я увидела тот же неподдельный ужас в глазах Ремиса, что и у меня. Выйти на ничем не прикрытую поляну – это стать мишенью, и не просто мишенью, а мишенью для магов. Это слишком расходится с фразой Филиппа «Не высовывайся».
О да, страх, который является моим спутником в последние годы, лизнул меня за пятки и сковал движения. Но что мне оставалось делать? Ослушаться приказа, и тогда прощайте, серьезные операции, и добро пожаловать, дополнительные усмешки чародеев в мой адрес. Достаточно того, что меня и так называют самым трусливым чародеем. Надо собраться и сделать шаг к первой встрече с магами. Прижав пояс с зельями ближе к телу, я еще раз взглянула на Ремиса, который продолжал хмуро на меня смотреть, но уже без осуждения, что было странно. Да, Ремис, мне это тоже совсем не нравится. И эту мысль я ранее пыталась до тебя донести!
Взяв себя в руки и мысленно проклиная всех магов, я начала пробираться сквозь кусты и высокую траву к поляне, на которую указал Филипп.
Сердце дико колотилось, не могу сказать, что дрожали руки, но ноги точно плохо меня слушались. Пару раз я споткнулась и чуть не упала, обернувшись посмотреть, как реагирует Филип на мои неловкие перемещения, но его лицо не выражало никаких эмоций. Что тоже довольно необычно, ведь он был одним из тех, кто никогда не скрывал своего негативного отношения ко мне и Ремису, а теперь словно отрешился от меня и моих действий.