Огонь в его ладонях
Шрифт:
Потребность в дополнительных силах на этом фронте заставила Нассефа снять осаду Эль Асвада. Там он оставил лишь тысячу человек под командованием Карима, поставив перед ними задачу не подпускать Юсифа к Себил-эль-Селибу.
Как только представилась возможность, Юсиф возобновил все связи с соседями и роялистами, которые разделяли его взгляды. Золотая Жила Казр аль Хелал снова заработала. Наиболее доверенные знакомые и друзья Мегелина Радетика пустились в тайные переговоры на западе.
Тем не менее защитники Восточной Твердыни
Юсиф стоял у парапета обдуваемой всеми ветрами стены. Он внимательно смотрел на клубы дыма в небе примерно в двадцати милях к югу от Эль Асвада. Валиг знал, что это горит кустарник, подожженный Фуадом, для того чтобы загнать отряды Карима в ловушку. Гарун отбыл вместе с дядей, чтобы использовать в бою свое волшебное искусство шагана.
Со времени снятия осады мальчишка стал приносить войску огромную пользу и теперь повсюду сопровождал дядю. Его учителя утверждали, что Гарун одарен величайшей магической силой. Сами они уже давно обучили его всему, что знали, исчерпав свои возможности, а у юноши все ещё оставались большие резервы для совершенствования.
Валиг увидел скачущего с северо-запада всадника. Еще одно слезливое послание Абуда? Но Юсиф и не пошевелился, чтобы узнать, в чем дело.
Его царствующий кузен в последнее время вносил в жизнь своих вассалов поистине царские осложнения. Его пустые, шумные, не имеющие под собой никакого реального основания эдикты ни на йоту не могли изменить сложившуюся ситуацию.
Спустя несколько минут к Юсифу присоединился Радетик. Он был мрачен. Мегелин все больше и больше уходил в себя, по мере того как положение Эль Асвада становилось менее и менее прочным.
— Еще один приказ одержать немедленную победу? — спросил Юсиф.
— Нет. На сей раз это скорее просьба. Похоже, он начинает осознавать, что происходит. Наконец-то, после стольких лет. Видимо, Нассеф вдруг перестал быть всего лишь бандитом, поскольку выяснилось, что он способен воевать против Тройеса.
— Что? — обернулся к нему Юсиф. — Неужели ты хочешь сказать, что Абуд способен на что-то позитивное? Неужели он готов воспринять нас более серьезно? Боюсь, что он опоздал.
— Совсем немного. Если и опоздал, то чуть-чуть. Абуд снова нанял сэра Хоквинда и посылает его к нам.
— Сэр Хоквинд? Но почему Абуд обратился к помощи наемников?
— Он не объясняет. Может быть, просто потому, что больше не к кому. Гонец утверждает, что переговоры велись с момента смерти принца Фарида. Три года! Хоквинд колебался. Но Абуд, похоже, сумел убедить генералов Гильдии и внес порядочный залог. Кроме того, он установил большие цены за поимку или за головы Эль Мюрида, Нассефа, Карима и некоторых других. Сэр Хоквинд уже в пути.
Юсиф принялся расхаживать по стене.
— Сколько человек? — наконец спросил он.
— Не знаю. Но как сказал гонец — силы значительные.
— Достаточные для того, чтобы
— Сомневаюсь. И ты и я понимаем, что таким победам, как при Вади Эль Куф, больше не бывать.
— Но почему он не хочет направить королевские войска?
— Полагаю, что в королевском стане дела обстоят не так просто. Некоторые валиги просто отказываются посылать своих людей в этот дьявольский котел. Они предпочитают сидеть и ждать, когда к ним пожалует Эль Мюрид. Похоже, что если он и хотел бы кого-нибудь послать, то это могли быть только наемники. Так что в данной ситуации он избрал наилучший путь.
— Но этого недостаточно, — сказал Юсиф, ударив кулаком по выветренным камням парапета.
— Согласен. Недостаточно, — ответил Радетик, вглядываясь в дым горящего вдали кустарника. — Гарун там?
— Да. Фуад говорит, что у мальчишки все хорошо получается. Есть ли ещё новости? Ты выглядел весьма уныло, когда здесь появился.
Радетик немного подумал, а затем ответил:
— Убит принц Хефни.
— Жаль. Вновь Хариша?
— Да.
Хефни оставался последним сыном Абуда, если не считать Ахмеда. И он во всем походил на своего брата Фарида. Ходили слухи, что Абуд хотел видеть своим наследником именно Хефни и оказывал давление на Ахмеда, чтобы тот отрекся в пользу брата.
— Похоже, что ещё немного, и семейство Квесани будет полностью истреблено.
— Валиг…
— Прошу, Мегелин, не сообщай мне больше дурных вестей, — медленно оборачиваясь, произнес Юсиф. Боюсь, что я не смогу выдержать того, что ты собираешься мне сказать.
— Мне не хочется говорить, однако я должен это сделать. Сейчас или позже.
Юсиф долго молча смотрел на далекий пожар. Наконец он сказал:
— В таком случае выкладывай сразу. Я не желаю предстать тряпкой перед глазами других.
— Твои сыновья Рафи и Юсиф… Они были убиты при нападении на Хефни. Проявили себя с самой лучшей стороны.
Эти двое, согласно широко распространенной практике в знатных родах, вот уже несколько лет находились в Аль-Ремише при королевском дворе.
— Вот, значит, как… Теперь у меня остались лишь Али и Гарун.
Юсиф отвернулся и уставил невидящий взгляд куда-то вдаль. Глаза валига стали влажными, видимо оттого, что их коснулся прилетевший издалека клуб дыма.
— Отвернись от меня, учитель. Не смотри, — сказал Юсиф.
Радетик повернулся к нему спиной. Мужчина имеет право на одиночество в тот момент, когда не может сдержать слез.
Спустя некоторое время валиг сказал:
— Абуд не сможет выдержать этой потери и обязательно совершит какую-нибудь глупость.
Эти слова прозвучали так, словно сам Юсиф молил о помощи. Его слова относились вовсе не к Абуду.
— К сожалению, я никогда не мог контролировать поведения других, — пожимая плечами, произнес Радетик.
— Я, пожалуй, пойду сообщу все их матери. Хотя душа не лежит, но делать это надо.