Огонь в твоей крови
Шрифт:
Худший момент в ее жизни. Сомнения подтвердились: она ему безразлична!
— Ох, простите… я…
Одной рукой Юрген придержал ее за талию, чтобы не сбежала, другой накрыл рот.
— Чтобы ты не придумала всевозможных ужасов, буду откровенен. Ты мне нравишься, больше того, я не припомню случая, чтобы меня к кому-то влекло с такой силой. Но я буду последним негодяем в нашем и в этом мире, если соблазню желанную девушку, воспользовавшись тем, что она пила ихор.
Не имея возможности спрашивать, Аня недоуменно вскинула
— Ихор не только исцеляет. Он вызывает временную симпатию к дракону — вот такой своеобразный защитный механизм. И пока он действует, я не собираюсь к тебе притрагиваться.
Анне бы возразить, что ее чувства зародились до глинтвейна с ихором, и уточнить срок искусственной симпатии, но… но его ладонь продолжала оставаться на ее губах.
И тогда ее язык провокационно скользнул между крепких пальцев, тотчас вздрогнувших от неожиданности. Чуть прикусив указательный, девушка проказливо втянула его в рот…
Шумный выдох — и, оставив ее губы, мужская рука скользнула, лаская, по щеке.
— Похоже, все-таки я — негодяй.
— Поче…
Его уста прижались к ее прежде, чем она успела договорить. Юрген целовал ее, словно в последний раз в жизни, — жадно, настойчиво, неистово. Словно завтра солнце не взойдет и им отведена только эта ночь.
От ненасытного поцелуя горели губы. И жар, проникая дальше, охватывал тело изнутри. В уголке затуманенного сознания возникло опасение, что одежда, не выдержав накала желания, вспыхнет огнем. Ни один мужчина еще не заставлял терять контроль над ее огненной сутью так, как это происходило сейчас…
У Ани подкосились ноги — Юрген приподнял ее, удерживая за талию. Без долгих размышлений девушка обвила его бедра ногами, обхватив руками шею.
Вверх по спине, вдоль ее позвоночника, пробежали нежные, горячие пальцы. Вырисовывая круги, повторили маршрут в обратном порядке. Затем ладонь Бранда, чуть дольше задержавшись на пояснице, скользнула вниз, чтобы стиснуть попку, дразня сквозь одежду.
От неожиданности Аня ахнула, прервав поцелуй.
Юрген поймал ее губы прежде, чем она успела сделать новый вдох. И, выпивая ее дыхание, он взамен отдал ей свое.
Сходя друг от друга с ума, они не сразу обратили внимание на нарастающий шум.
Шорох. Он звучал отовсюду.
Бранд вскинул голову, напряженно осматривая окрестности.
Шуршание усиливалось, словно сотни тысяч бабочек, создававшие взмахом крылышек этот странный звук, подлетали ближе.
Глядя на гору, дракон прищурился. Он понял, что происходит.
Шелестел, осыпаясь, превращенный в пепел терн. И ветер поднимал в воздух облачка серых хлопьев.
Заинтригованная, Аня завозилась, и мужчина поставил ее на ноги.
— Юрген, что это?
Седая пыль снегом опускалась на волосы.
— Ядовитого терна
Данилевская чихнула.
— Кустарнику было обязательно превращаться в пепел? Мог бы просто засохнуть. Теперь замок покроется грязью…
— Древняя магия зачастую грязный процесс.
Словно соглашаясь со словами дракона, невдалеке колокольчиком зазвенел смех последней принцессы сидхе.
15 мая
По безлюдной аллее промозглый ветер вяло гонял мелкий сор и листья, сбитые ночной бурей. В чернильно-синем грозовом небе летали вороны. Стая из нескольких десятков птиц кружилась в точности над зданием, где размещался Совет магов, словно чуя, что там сейчас творится волшебство.
Кирилл приманивал арахисом белку, единственное яркое пятно на сотни метров вокруг. Жгуче-рыжая, пушистая попрыгунья, сидя на стволе каштана вниз головой, заглядывалась на угощение, не спеша спускаться. Утратив последние капли терпения, Булатов подпрыгнул и ухватился одной рукой за нижний сук. Когда он, легко подтянувшись, устроился на дереве, возмущенная вторжением чужака зверушка поднялась выше.
Вервольф закрепил раскрытый пакетик с орешками в развилке между веток и уже собирался спускаться на землю, как дверь резиденции магов хлопнула, выпуская на крыльцо двоих мужчин.
— Хотел поговорить наедине, дядя? Я слушаю. Пять минут моего внимания принадлежит тебе.
Мирослав, молодой глава Совета магов, нетерпеливо постукивал носком туфли по кованым перилам.
— Так-таки пять минут для старого больного родственника? — проворчал насмешливо наставник невесты Кирилла. — Загордился, Мирик.
— Я ведь просил не называть меня детским прозвищем! — вспылил младший маг. — Ты попросил поговорить до собрания, без свидетелей. Я согласился. Время идет.
Мирослав говорил чеканя слова, при этом его взгляд блуждал, избегая зрительного контакта с собеседником.
— Хорошо, племянничек, перейдем к делу, — ухмыляясь, согласился седовласый мужчина. — Расскажи, как намереваешься поступить с Макаровой? Ты подумал над моим предложением?
Услышав фамилию невесты, Булатов насторожился, радуясь, что не выдал свое присутствие.
— Приглашать кого-то из Властителей Огня на ее посвящение нам невыгодно. Слишком много берут за свои услуги — как огненный маг, девчонка того не стоит. К тому же она почти не наша, а оборотней.
Сидящий на ветке Кирилл нахмурился, седой маг удивленно вскинул брови.
— Не наша? Отчего ж ты пользуешь ее таланты в хвост и гриву? До проблем с Даром девка ночами пропадала в магическом патруле. Да еще с духами заставлял работать, прекрасно зная, что это вредно для нее.
Мирослав скривился, словно откусил половину лимона: