Огонь, вода и медные гроши
Шрифт:
Глава 12
Сначала ничего страшного Кира не обнаружила. В прихожей и коридоре был полный порядок. Все вещи были аккуратно разложены по своим местам, нигде ни пылинки. Зато всюду вазочки, под вазочками салфеточки, в вазочках искусственные цветочки, при виде которых Кира поморщилась. Искусственные цветы уместны на кладбищах. В доме должны стоять живые цветы либо в крайнем случае – сухоцветы.
Но, как бы ни относилась Кира к данному украшению, она не могла не признать, цветы – это отличный пылесборник. Однако тут даже придирчивому
– Эй, тут есть кто-нибудь?
Никто Кире не ответил, и девушка продолжила путь. В квартире было две комнаты. Изолированные и принадлежащие разным по складу характера и возрасту женщинам. В большей по размеру комнате обитала средних лет женщина, отдающая предпочтение бесформенным трикотажным одеяниям, призванным скрыть недостаток фигуры или же излишнюю полноту.
Это никак не могла быть Софья. Зато в меньшей по размеру комнате поселилась молодая особа, ведущая активный образ жизни и презирающая всякого рода условности. Наглядным подтверждением тому был плакат с обнаженным красавцем, стыдливо прикрывающим свое причинное место мускулистыми руками. Судя по тому, как выразительно они у него топорщились, там было что прикрывать.
Молодая хозяйка комнаты вполне могла оказаться Софьей. Но Кире было необходимо подтверждение своих подозрений. Ничуть не смущаясь, сыщица принялась рыскать по комнате в поисках фотографии хозяйки или иного подтверждающего ее личность документа.
Фотография нашлась как раз в тот момент, когда в дверях послышался недоумевающий голос:
– Что это вы тут делаете?
Кира резко обернулась, все еще держа в руках фотографию в рамке с трогательными колокольчиками. В дверях стояла женщина лет сорока пяти с сумкой в руках. На ее дубленке были видны еще не растаявшие снежинки. Снег также лежал и на норковой шапочке. Женщина явно только что вернулась с улицы, она испуганно таращилась на Киру:
– Как вы сюда попали?
– Квартира была открыта, – произнесла Кира.
– Вот я растяпа! В парикмахерскую побежала, даже дверь забыла запереть. Со мной такое частенько случается. А вы кто?
Задавая вопрос, женщина уже раздевалась. Под дубленкой на женщине был один из ее излюбленных трикотажных балахонов, который с трудом прикрывал ее чересчур полные бедра. Аккуратно сняв с головы шапку и полюбовавшись в зеркало на тщательно уложенные локоны, хозяйка снова повернулась к Кире.
Женщина явно ждала от Киры ответа. И сыщица, шагнув вперед, протянула хозяйке только что найденную фотографию:
– Это ведь ваша родственница?
– Дочь, – кивнула женщина. – А в чем дело? Кто вы такая?
– К сожалению, у меня для вас плохие новости. Ваша дочь попала в аварию. Сейчас она в больнице. Ситуация неприятная, ее жизни угрожает опасность.
Женщина ахнула и схватилась за горло. Кира давно заметила, что в момент стресса каждый человек инстинктивно пытается прикрыть свое самое слабое место. Кто-то хватается за голову, другие закрывают глаза или рот. А вот
– Кто вы?.. Где Сонька? Как?..
Слов у несчастной матери решительно не хватало. Кира даже пожалела, что сразу же выложила ей все карты. Теперь продуктивного разговора у них не получится. Женщина будет рваться к своей дочери в больницу. И ни о чем другом думать больше не сможет.
Кира бережно проводила женщину до кухни, налила той воды и дождалась, пока она все жадно выпьет до последней капельки. Только после этого Кира спросила:
– Вы ведь Наталья? Наталья Краснова?
– Да. Соня про меня… она про меня говорила?
На всякий случай Кира кивнула, хотя и понятия не имела, приходила ли вообще пострадавшая в сознание. Может быть, она умерла еще по дороге в больницу? Хотя врачи вроде бы ни о чем таком не упоминали.
– Она сильно пострадала?
– Ее сбила машина.
– Ох, бедняжка! Ну, а где она лежит?
– Хотите ее навестить? Я могу вас проводить!
Кира ляпнула и тут же сама пожалела. Ну зачем она это сказала? Ведь у нее и своих дел по горло. Да и не знает она, в какую больницу повезли Софью. Но женщина опять удивила Киру.
– Зачем? – спокойно возразила она. – Вы мне только адрес скажите, завтра сама поеду и навещу Соню.
– Завтра?
– А куда торопиться? Сегодня у меня еще дома дела есть.
Кира развела руками:
– И вы будете спокойно заниматься своими делами, зная, что Соня в больнице?
– Ну, а чем я ей помогу, если даже понесусь сломя голову к ней. Надо же, в больницу угодила. А я-то голову ломаю, почему у нее трубка не отвечает уже второй день.
– Вы так спокойно об этом говорите?!
– А чего такого? Соня уже совершеннолетняя. Иногда домой по несколько дней не приходит. А я и не возражаю. Сама молодой была. Понимаю, с мужчинами-то Соньке интереснее, чем со мной. Да оно и правильно. Молодые к молодым.
Кира решительно ничего не понимала. А Наталья неожиданно мирно предложила:
– Хотите, чайку попьем? Даже неудобно как-то. Ехали ко мне, предупредить хотели. А мне вас и отблагодарить нечем. Давайте хоть чайку с конфетками выпьем…
Кира молча кивнула. Может быть, за чаем ей удастся выведать причину странного равнодушия матери к попавшей в беду дочери. Причина выяснилась легко и оказалась до банального простой и печальной.
– Соня мне не родная дочь. Собственно говоря, она мне и не дочь вовсе. Когда мы с ее отцом поженились, Соня уже совершеннолетней была. Поэтому ни о каком удочерении речи не шло. Потом мой муж, отец Сони, умер. Он у нас в семье добытчиком был. А мы с ней обе без копейки денег остались. Образования ни у одной из нас нет. Что делать? Подумали да и решили: будем жить вместе, а мою квартиру сдавать станем. На эти деньги и проживем. Хоть и тесно, да врозь еще хуже пришлось бы.
Кира снова кивнула. К чаю, который оказался крепким и густым, хозяйка подала вкусные шоколадные конфеты, явно не российского производства.