Огонь желания (Ласковая дикарка)
Шрифт:
Тане все это нравилось, она сразу же почувствовала себя как дома. Ей также было уютно с Ракель. В отличие от других свекровей, Ракель не проявляла никакого неодобрения по отношению к женщине, которая полонила сердце ее сына. Более того, казалось, что она испытывает облегчение и благодарность за то, что Адам нашел женщину, согласившуюся разделить с ним все стороны его необычной жизни. По своему горькому опыту Ракель знала, что для этого нужна особенная женщина, сильная и способная привыкать к новым условиям, готовая к трудностям чейинской жизни. Сама она не смогла справиться, и этим навлекла горе на себя и на Белую Антилопу, которого сильно любила. Кажется, Таня сможет процветать в любой обстановке. Ракель
Ракель обожала своих внуков. С самого начала она стала заботиться о них, помогая одевать и кормить их, гуляла с ними. Он водила их в конюшню и показывала лошадей. Они вместе исследовали коровник, кормили кур и уток.
Поначалу Таня боялась, что слишком добрая бабушка избалует детей, но потом она поняла, что, если было нужно. Ракель могла быть с ними строгой. Она решительно запрещала любознательному Охотнику самому посещать стойла, амбары, загоны для птиц.
На ранчо у Охотника появились первые обязанности. Ракель начала обучать его испанскому языку, тем самым расширяя его растущий словарный запас. Ему представлялась определенная свобода, и он должен был выполнять свои первые поручения. В его обязанности входило следить, чтобы Кит не съела цыплят и уток Ракель и даже не приближалась к птице. Он должен был предупредить взрослых, если Кит позволяла себе лишнее. Хотя Ракель снисходительно относилась к присутствию Кит, она все-таки не доверяла ей. Он не могла не считаться с естественной потребностью пантеры в охоте, тем более что кругом было столько соблазнительной птицы. Она четко дала понять каждому, что нужно внимательно следить за хитрой кошкой и что она без зазрения совести задаст Кит по заслугам, если та решит испробовать говядины или птичьего мяса. Только благодаря усердной дрессировке Адама и добровольному послушанию Кит их не постигла такая неприятность. Как только Таня или Адам отдавали ей команду, она тут же с готовностью ее выполняла. Казалось, кошка понимала, что должна вести себя прилично, что здесь не потерпят некоторых вещей, которые разрешаются в природе. Она довольствовалась тем, что ходила хвостом за Таней и Адамом или охраняла мальчиков.
Однажды, наблюдая за ней, Таня сказала:
— Мне кажется, она скучает по Кэту.
— Возможно, — согласился Адам, — но если все сложится удачно, она снова увидится с ним через несколько месяцев.
— Мы вернемся туда вскоре после того, как поженимся? — поинтересовалась Таня.
Ее глаза были полны надежды. Адам внимательно наблюдал за ней, а потом спросил:
— Ты действительно хочешь вернуться? Будешь ли ты довольна той жизнью, после того как вернулась к цивилизации и вновь обрела свою семью; сейчас, когда ты понимаешь, что у меня есть выбор: либо остаться здесь и управлять ранчо, либо снова приобрести свой чейинский облик?
Таня нежно взглянула на него.
— Адам, я люблю тебя. Все, что делает тебя счастливым, также делает счастливой меня. Я знаю, что твое сердце принадлежит чейинскому народу, и я это понимаю. Куда бы ты ни шел, я буду следовать за тобой и останусь довольна. Я была счастлива с чейинцами и с радостью вернусь к ним вместе с тобой. Да, это трудная жизнь, но вместе с тем это честная, хорошая жизнь, и с каждым днем я все с большей тоской о ней вспоминаю. Я скучаю по своим друзьям. Я хочу делать что-то полезное, чтобы занять свои руки и голову. — Она прижалась к нему. — Меня больше не устраивает та жизнь, где дамы проводят большую часть времени в магазинах, плетут никому не нужные кружева, устраивают чаепития, В жизни существуют более важные вещи, чем просто решать, какое платье или туфли надеть, как уложить волосы и следить за каждым словом, движением во избежание кривотолков. Я задыхаюсь в Пуэбло после свободы
Адам удивленно покачал головой:
Ты изумляешь меня, Таня. Черный Котел был прав, когда говорил, что у тебя сердце чейинки. Даже сейчас твои мысли и твои слова больше похожи на мысли и слова чейинца. нежели белого человека. Я боюсь забыть о наших планах, отнестись неуважительно к чувствам твоей семьи и прямо сейчас увезти тебя и наших сыновей отсюда. Мое сердце поет от радости, потому что ты чувствуешь то же, что и я, а твои желания так похожи на мои желания. Мы созданы друг для друга. Маленькая Дикая Кошка.
— Было неизбежно, что я принадлежу тебе, Пантера, — нежно ответила она, и ее глаза светились любовью. — То, что мы встретимся и полюбим друг друга, было предопределено небесами. А сейчас скажи мне, когда мы вернемся к нашему народу и будем жить так, как оба этого хотим?
— Как только мы поженимся, нам, вероятно, удастся это устроить, — пообещал он. — Я не представляю себе, как рассказать твоей семье правду, поэтому мы должны сделать вид, что хотим поселиться где-нибудь в другом месте на время. Может быть, они не слишком расстроятся, если мы пообещаем, что будем иногда приезжать к ним в гости, и, таким образом, они смогут видеться с внуками.
Таня кивнула:
— Да, может, на Рождество или другие праздники.
Все-таки они расстроятся, — вздохнул Адам.
— Они смирятся с этим, — утешала его Таня. — По крайней мере, это будет совсем по-другому, чем раньше. Теперь они не будут волноваться за меня. Тогда они не знали, увидят ли вообще меня когда-нибудь. Теперь они знают, что я вернусь.
— Это не совсем так, Таня, — не согласился с ней Адам. — Наша жизнь полна риска день ото дня, в ней нет никаких гарантий. В любой момент нас может подстерегать опасность. Тебе известно это так же хорошо, как и мне.
— Ты прав, но наши дни на земле сочтены на небесах, и когда придет время, нас позовут. Этот день может наступить завтра для каждого из нас. И случиться это может где угодно: здесь, в Пуэбло, или на равнинах, и ничто не сможет этого предотвратить. Можно попасть под экипаж на шумной улице или спокойно умереть в своей мягкой постели.
— Не важно, где мы будем находиться, когда это произойдет. Если мы останемся, неизбежное может случиться и здесь. Мы не можем надеяться, что нам удастся избежать своей судьбы, преградить ей путь.
Адам улыбнулся:
— Какой же умудренной в вопросах жизни ты стала, моя женщина.
— Я научилась этому у твоего народа, у нашего народа, — поправила она себя. — Они научили меня терпению и тайнам, я поняла, что тщетно пытаться бороться с тем, над чем не имеешь власти.
— У тебя много власти надо мной, — сказал он, прикоснувшись губами к ее губам, — хотя ты не борешься со мной.
— Это потому, что твоя власть надо мной сильнее, — ответила она шепотом. — Ты навсегда пленил мое сердце.
ГЛАВА 21
Таня жила на ранчо уже десять дней и в полной мере наслаждалась каждой минутой, хотя и здесь было несколько грустных моментов. Было блаженством проводить целый день с Адамом, а ночью находиться в его жарких объятиях. Здесь не было никого, кто подглядывал бы за ней и следил, чтобы она достойно себя вела. Она чувствовала здесь облегчение оттого, что Джеффри не надоедал ей своим присутствием и неожиданным появлением.
У Джулии совсем не оставалось времени следить за поведением сестры, поскольку она сама была полностью занята, отбиваясь от ухаживаний решительно настроенного Роберто. Он не страшился отказов и острого языка Джулии, а наоборот, подшучивал над ней и получал удовольствие и сердечно смеялся, когда она выходила из себя.