Огонь

Сокол Елена

– Белобрысый? – Не поняла Даша.

– Ну, да. Один симпатичный высокий блондинчик, что не в ее вкусе.

Лера изобразила тошноту.

– Может, тогда расскажешь, почему он носится по пожарной части с твоими трусиками? – Решила подколоть ее Саша.

– Что? С трусиками? – Уставилась на Леру Даша. – Эй, что я пропустила?

– Да там нечего рассказывать. – Отмахнулась Балабося. – Случайная связь! Даже и вспомнить-то нечего!

– Да. – Кивнула Саша. – Каких-то пять оргазмов за ночь – сущие пустяки!

–

Пять?! – Воскликнула Даша.

– Или шесть. – Краснея, пожала плечами Лера. – Кто стал бы считать такое?

– Короче, ей так понравилось, что она теперь избегает его.

– Это тот Кирилл? – Дашка наклонилась на стол.

– Да. – Ответила Саша. – Ну, тот, что помог мне устроиться в часть.

– А, ясно.

– Он явно уступает по всем параметрам Антону. – Добавила девушка. – За ним ведь не нужно бегать, он сам гоняется за Лерой и добивается ее внимания. Та-а-ак непривычно!

– Пошла ты. – С улыбкой ответила Балабося. – Дело совсем не в этом.

– А в чем тогда? – Ехидно усмехнулась Саша.

– В том, что… в том… – Она указала на идущую к ним официантку. – О, кофе! Ура! Спасибо. – И после того, как перед ними поставили чашки, решила перевести тему. – Лучше расскажи, что там у вас с Царевым? Есть подвижки?

Саша сделала глубокий вдох. Резкая смена темы смела улыбку с ее лица.

– Не-а. – Воспользовавшись тем, что можно спрятаться от их глаз в чашке с кофе, она сделала пару глотков. Затем подняла взгляд. – Что? Не надо так на меня смотреть.

– Он так и не звонил? Не приходил?

– Нет. Даже не выходил на смену.

– А ты? Решила, наконец, забить на него?

– Мне все равно.

– И правильно. – Вдруг вступила Даша. – Не нужно к нему сейчас лезть.

– Все нормально. – Кашлянув, произнесла Саша. – Ему нужно подумать, пережить это. Оправиться от горя.

– Так что в итоге с твоей соперницей? – Не выдержала Лера.

Золотова смерила ее критическим взглядом.

– Она мне не соперница, и я не ревную. – Саша пожала плечами. – Честно. У меня даже была мысль – сходить в больницу, так сказать, объясниться с ней. Но это дико. И неуместно. Поэтому я от нее отказалась.

– И ты готова принять любой вариант развития событий? – Хрипло спросила Даша.

– Я люблю его. – Улыбнулась Саша. – Так что да.

– Если бы ты оказалась на ее месте, – нахмурилась Лера, – ты бы хотела, чтобы тебя отключили от аппаратов?

– Нет. – Она покачала головой.

– А я бы хотела. – Сказала Даша, подперев подбородок рукой. – Так что, если со мной что-то случится, дайте мне умереть достойно. Я не хочу угасать годами, теряя человеческий облик.

– А ты, Лер? – Взглянула на подругу Саша.

– А я… – Балабося впервые серьезно задумалась. – Я бы не хотела оказаться в такой ситуации. – Ответила она. – Потому что правильного ответа нет. Психологический цугцванг для близких больного: любое решение

лишь ухудшит ситуацию. И впереди лишь хрупкий мостик, по которому, как бы им ни хотелось, но нужно перейти, потому что впереди прочная грунтовая дорога, полная перемен. – Лера взяла Сашу за руку. – Да, ты права. Ему нужна это пауза, чтобы все проанализировать. Чтобы перестать себя винить.

Их прервал звонок мобильного.

– Да? – Ответила Саша.

Это была соседка – тетя Катя.

– Санечка, приходила Анна Аркадьевна.

– Что? Зачем? – Она прикинула в уме. У нее в запасе была еще пара дней, чтобы собрать деньги за аренду.

– Говорит, хотела убедиться, что в этот раз ты заплатишь вовремя.

– Странная какая.

– Хорошо, что я была у тебя. Она приходила со своим старшим сыном, и они так громко стали колотить в дверь, что я испугалась. Представляешь, если бы Гришка был один?

– Спасибо, что позвонили. – Саша поднялась из-за стола. – Ладно, я уже бегу домой.

Глава 38

? Keer – Автостопом

Наверное, человека нельзя подготовить к такому.

Внезапная смерть ужасна, она в мгновение разрушает привычный уклад жизни, делит ее на «до» и «после». Но мучительная смерть по крупицам, когда человек оставляет тебя понемногу, уходит медленно, в течение нескольких лет, это яд, который ты каждый день принимаешь микродозами, теряя себя и постепенно превращаясь в зомби.

Все эти годы Лев был лишен возможности общаться с Алиной как прежде, но осознание того, что она все еще есть, и все еще здесь, не оставляло его. И пусть он все меньше и меньше ощущал ее присутствие с течением дней, он, все же, его ощущал.

Последние слова Саши заставили его задуматься. Наконец, он понял, почему должен прийти в больницу на эту процедуру. Алина бы хотела, чтобы он был рядом. И ее родителям, ставшим ему уже родными, тоже нужна была его поддержка. Они прощались со своим ребенком. С любимой дочерью. С надеждами, связанными с ней.

Им тоже было больно. И, конечно, даже больнее, чем ему. И они тоже себя винили. И тоже боялись, что совершают ошибку.

Лев вошел в палату, заполненную искренней скорбью, слабостью, горем и тишиной. Он пришел последним и немного опоздал, но они его ждали. Мать и отец Алины обняли его, а затем подвели к ее кровати.

Что-то говорили врачи, а Лев все смотрел на бледное, безжизненное лицо Алины и пытался ее слышать – как делал все эти годы. На фоне боли, ярости, отрицания он ярче стал чувствовать и тоньше воспринимать все, что происходило вокруг, но не открывался никому, пока не появилась Саша. До ее появления он думал, что начисто лишен любых эмоций, кроме восприимчивости к чужой боли, с которой сталкивался на службе.