Огонек для чернокнижника
Шрифт:
— Так странно, как тебя можно бояться? — Она увлеченно обводила пальчиком контур пуговиц на его рубашке. — Хотя нет, наверное все же можно, ведь ты и меня мог бы уже давно придушить. Только вот почему-то не стал.
«И что это меня на лирику потянуло...» — Она с надеждой посмотрела ему в глаза. — «Хотела бы я знать почему, если ты весь из себя такой жестокий и хладнокровный. Ведь сколько раз я уже мешала и подводила...»
Это была просто мысль, не обращение, не вопрос.
— Скорее всего изначально это случилось из-за того, что ты являешься носителем противоположной мне стихии, а как говорила провидица, именно это и притягивает... Хотя,
— Тогда я просто буду рядом... — Она обнимала его крепко, не таясь, не стесняясь. И делилась с ним теплом, тем огнем, что был в ней, желая изгнать холод из его души, помочь понять, что вокруг есть те, кому можно доверять. Те, кто не будут относиться к тем трем типам, которые либо атакуют, либо сбегают в страхе.
Маг смотрел на нее со смесью удивления и непонимания. Как нерадивое дитя доверчивое, ей богу, прижалась к чернокнижнику... Хотя, Вирс к этому уже почти привык, потому не протестовал и даже не отстранялся.
— Ты так и собираешься здесь лежать? — Приподняв бровь, спросил чернокнижник. Сам-то он мог находиться в одной позе хоть целый день....
На вопрос Вирса, Кэсс все же отпустила его, села рядом, но лишь для того, чтобы оценить возможность другой позы. Вновь не спрашивая разрешения, села перед ним, «растолкав» его ноги, влезла спиной между ними, облокотившись на мага, и теперь сидела в нем, как в кресле.
— Еще немного, посмотрим, как небо потемнеет. Обнимешь меня? — Вопрос был задан спокойным и ровным тоном, хотя внутри Кэсс все трепыхало.
Вздохнув, Вирс лишь скептически обвел ее взглядом, не понимая людских привязанностей, ибо сам их позабыл давно. Но, что поделать... В любом случае, от Кэсс не отделаешься, да и обидится еще...
Сделав, как она просит, Максимилиан обнял Кассандру устроившись подбородком у нее на макушке. Чернокнижник чувствовал, что творится внутри пиромантки благодаря взаимной телепатии и снова же не понимал её. Зачем столько эмоций? Хотя, может быть это из-за возраста?
Кассандра тем временем буквально размякла в его руках. Разве что не мурлыкала. Тепло ее стихии снова окружало их, прогревая и тело и душу.
— Расслабься, — поучительно изрекла она в какой-то момент. Вирс покачал головой, не в силах сдержать улыбку. Мелкая пиромантка советует ему расслабиться. Дожили. — такое ощущение, что у тебя внутри одни сплошные вопросы.
Она немного поелозила, устраиваясь поудобнее.
— Посмотри, — Она указала в небо. — Первая звезда! Она радовалась увиденному, как ребенок, восхищалась таким простым вещам. И это шло от всего сердца.
Маг же продолжал думать о своем, смирившись с ролью лежака, — «Ну что, по крайней мере можно быть уверенным, что она не лицемерка. Хотя, среди огненных магов такие и попадаются-то редко.»
Едва ощутимо он повел плечами. Что-то внутри него все же сопротивлялось теплу пиромантки, не хотело пускать глубоко. Только что же именно это было? Лед? Тьма? Или его собственное нежелание подпускать ее к остаткам души?
«Одни вопросы...» — Вздохнул маг. Эта мысль была услышана и пироманткой. Та повернула голову, чтобы видеть его лицо.
— И какие же вопросы тебя терзают? — Спросила она. — Может,
— Боюсь, таких вопросов нет. Если они и появятся, скорее всего я сразу узнаю на них ответ, ибо у нас теперь взаимная телепатия. — Максимилиан говорил чистую правду, по крайней мере, он сам хотел так думать. — Думаю, как нам убедить короля и Совет Десятерых в угрозе Тёмного. Трудно будет хотя бы потому, что я чернокнижник. Да и говорят эти Десятеро маразматики те ещё... — Фыркнул Вирс, озвучивая один из «вопросов», явно переводя тему.
— Думаю, если мы им расскажем все как есть, а они сопоставят факты, учтут нападения на города, потому что наверняка тот, где мы были, далеко не единственный, то поверят. — Кэсс конечно же не была уверена на сто процентов, но предпочитала думать в хорошую сторону. — Тем более, с нами провидица, и она ведь сказала, что у нее там есть кто-то надежный, из старых знакомых. Только вот... — Замялась. Вирс ощутил нараставшее в ней смущение и волнение. Да и толику страха. — Я ведь там не была никогда, а вдруг поймают? Что они тогда сделают?
В голове возникли видения о ее пребывании в темнице в том злополучном городишке. Кэсс сжалась под руками Вирса, уходя в себя, все больше поддаваясь страху.
— Ничего страшного в физическом плане. — Заметил Вирс, почувствовав волнение Кэсс. — Сначала предложат мирным путём отправиться в академию, пройти обучение, которое ты вряд ли пройдёшь, ибо обычные уроки для тебя бесполезны, и получить все права боевого мага. На это уйдёт лет десять, если не больше. Если до них всё-таки дойдёт, что ты — носитель, то будет нечто аналогичное, но свободы тебе после обучения точно не дадут. Но и лишать жизни или заточать в темнице вряд ли станут... Скорее попробуют использовать во благо короны... В данном случае крайняя мера для тебя — депортация обратно на Дикие Земли, если они так и не поймут, кто ты. В моём же... либо казнь, либо тоже отправят на родину. Первое, впрочем, более вероятно. — Вирс пожал плечами. Он сам уже бывал в Центре... Не самое лучшее место для чернокнижника с учетом массы охранок, натыканных где только можно.
— Казнь? — Девушка даже подскочила. — За что казнь то? Ты ведь хороший, зачем тебя убивать! Да и на каких основаниях? Они там в Центре совсем что ли с ума посходили? То-то мама говорила, чтобы я туда никогда не совалась. — Возмущению не было предела, будто бы Кэсс совсем позабыла, что Вирс творил тогда на площади. Маг снова смотрел на нее снисходительно.
— Чернокнижие, некромантия, магия крови и ряд других тёмных школ находятся под официальным запретом. Если первым есть шанс выжить, то демонологов, например, убивают чуть ли не на месте. — Равнодушно пожал плечами Вирс, объясняя, на его взгляд, очередные прописные истины.
Девушка какое-то время молчала, снова устроившись в кольце его рук.
— Я однажды встретила пару веселых товарищей из Центра. Они по какой-то переговорной миссии направлялись в соседнее крупное поселение. Я уже тогда не дома была, в другой таверне. Танцевала, как обычно, а они... — Она снова будто наяву ощущала на теле их грязные лапы. — Решили, что имеют на меня какие-то права. Но это ладно, таких в наших Землях полно. Страшно было то, что никто не посмел вмешаться. Они ведь без стеснения пытались разложить меня на столе посреди зала. А все сидели молча, отвернувшись и слушали, как я кричу. Благо, моя стихия тогда не подвела, и я подпалила их наглые рожи. — Она почти рычала, досада и обида того дня отголосками звучали в душе.