Огос. Ночи бордовых лун. Часть вторая
Шрифт:
Времени мало, нужно успеть открыть видящее око пока не прогорит трава. Женщина глубоко вдохнула пегий дым и замерла. Бестолково скачущие мысли выровнялись. Приоритеты расставлены. Цели определены. Дыхание стало глубоким и спокойным. Где-то далеко у себя за спиной черно красным облаком увидела удаляющихся всадников. Их окружала злость. Их боялась Юджин. Их боялась ее дочь. Ее маленькая взбалмошная непоседа. Которая должна быть где то рядом. Где то здесь. Солита начала метаться, поддавшись эмоциям и воспоминаниям, но вовремя остановилась.
Упрямо лез в глаза алдонный куст. Хотя, «лез в глаза» – слишком приближенное определение, для того что «видела» Солита. Это не формы и цвета, а скорее больше содержание. Ощущение от того, что окружает. Ее тянуло к нему. Тянуло туда. Оттуда веяло отчаяньем и чем то странным еще. Приблизила к нему видящее око. Обрывки ткани теплой охрой трепетали на ветру. Ярко красным светились линии вышивки оберега. Солита присмотрелась к знаку и вздрогнула. Непроизвольно оборвав свое видение, вскочила с места и рванула в заросли. Вот он, почти на самом краю, там, где она его и видела. Пышный сочный молодой алдонный куст со свежей зеленью. Только кое-где понизу на листочках появлялись признаки парши, перекинувшейся с соседнего куста. На нем куски разорванного платья. Вот он, тот на котором вышит оберег. На самом деле, он оказался не красным, а тон в тон ткани. Линии… оказались теми же….
Знакомыми до боли. Герб семьи Сарост. Неприметными стежками, чтобы не бросалось в глаза, Лана вышивала их для всех членов семьи.
Юджин… была в нем здесь… Женщину одело холодом, налетели бешеные мысли, захватывая в водоворот. Злые, кусачие, кричащие о самом плохом, что только может быть, схватили ее за горло и начали душить. Вырвался не стон , не крик, сдавленный писк. С усилием взяв себя в руки, Солита вернулась к рюкзаку, достала новую кучку трав, уже в немного другом составе, посыпала их порошком и капнула водой. Встав на колени, вдохнула и втянула в себя дым. Голова пошла кругом. Удержавшись, чтобы не упасть в огонь лицом, поднялась неловко, и присела на корточки перед кустом.
Коснулась тонких веточек и замерла в недоумении. Она держала руки Юджин. Открыла помутневшие глаза. Алдонный куст. Закрыла. Юджин. Измученная и усталая. Потерянная, отрешенная от всего.
– Дочь? – Солита перебрала в памяти состав, опасаясь не переборщила ли с травой.
Алдонник неприкаянно молчал.
– Девочка моя… – прошлась по веткам теплой ласковой волной. Куст затрепетал. Солита, почувствовав отклик, отшатнулась от неожиданности. Ветки словно напряглись, с кустом творилось что то непонятное.
– Подожди! – крикнула Солита, – подожди, не торопись! – НАШЛАСЬ! Это невероятно! Она преобразовала себя в куст! Теперь им надо запустить процесс обратно!
Захлебываясь радостью, трясущимися руками, вытряхнула все из рюкзака.
– Все будет хорошо, родная! …я все-таки тебя нашла!
***
Перебирая между пальцев карандаш мужчина смотрел вникуда.
– Операция прошла нормально,
– Со мной что-то не так? По сути все сроки моего пребывания здесь уже вышли.
– Поймите, у вас особый случай. Мы должны убедиться, что с вами все в порядке. Вы же не хотите через месяц вернуться на операционный стол? Еще какое-то время посмотрим, понаблюдаемся…
– Сколько?
– Загадывать не будем, но неделей, надеюсь обойдемся. И, поймите, это в ваших интересах.
Выйдя из палаты шумно выдохнул. Зачем он только ввязался во все это. Если всплывут хотя бы намеки на то, что произошло – все шансы лишиться не только карьеры и работы, но и угодить под суд.. Направился в отделение к Знойному.
– Пациент не знает, что с ним произошло. Но на первом же обследовании это всплывет. Ты понимаешь что ты нас всех угробишь? И я не даю гарантий, что он этим вообще долго проживет. У меня выходят сроки, я не могу держать его здесь вечно!
– Я ищу ее. – Знойный опустил голову, и практически уперся носом в стол. – Дай мне неделю.
– Ты понимаешь, что мы рискуем жизнью человека? Зачем вообще я связался с этим. Даже если ты надеешься найти ее, то тот, из кого все это выпало – уже давно мертв. Как хочешь. еще три дня.. и удаляю орган. Я даже нуждающимся не смогу его пересадить без документов. Думай.
***
Тихий стук в дверь заставил Нору вздрогнуть.
– Ты еще не спишь? Можно? – Ливина рыбкой проскользнула в дверь.
Нора неопределенно махнула рукой, то ли приглашая войти, то ли отгоняя плохие мысли.
– Я не займу много времени. Просто хочу что бы ты увидела вот это – Девушка достала из-за пазухи листок со странными узорами. – Тебе это о чем-то говорит?
Нора отрицательно качнула головой. Ливина пристально посмотрела на нее.
– Ты хочешь помочь Мелони?
– А что я могу?
– Вот сегодня и узнаем это… Смотри… это ты.. а это он. И надо что бы эта линия – видишь развилку? Надо что бы она опять вернулась. Иначе он умрет.
– Ничего не понимаю. Я очень хочу помочь ему. Но как? И что это за рисунки?
– Позже все объясню. Будь готова через час, я за тобой зайду. – Ливина заговорчески улыбнулась. Ундо Норис, конечно будет в ярости. Если узнает. Надо постараться, что бы не узнал. По больше сонных трав в вечерний чай не принесут вреда, но сделают гораздо крепче сон.
***
Знойный бежал по темному переулку, преследуя удаляющуюся тень. Он все таки выследил ее. Полоумную магичку, попортившую жизнь ему и многим остальным. Он был обвешан оберегами и амулетами. Из кармана брюк торчал пучок неведомой травы, купленной в эзотерической лавке. Бежал и тихо проклинал тот день, когда подобрал на улице девушку без сознания и притащил ее к себе домой… Проклинал тот день, когда впервые сжал ее хрупкую нежную ладошку. Проклинал себя за то, что полюбил чудовище, играющее чужими жизнями.