Огрызки жизни или Дневники

Белов Руслан Альбертович

Утром, проснувшись, подумал - на первое по расписанию у меня мысли о Надежде Алексеевне. Она резвится, а я никому не нужен. Проснуться бы рядом с ней, чтобы рука моя была ее между ног. Дурак, зациклился. Пора выключаться. Убирать постель или нет? Надо непременно увидеть Тамару. Ах, цветочек, 18 лет, выглядит старше и не лицом. Надо ходить в театры, завязать с Надеждой, надо познакомиться с девушкой хорошей, надо попозже приходить. Копаюсь в углах души в поисках вдохновения и легких строк, а нахожу песок, старые билеты и медные деньги. Но и минуты, что поглощают жалкую суету, дарят отрешенность и приобщение. А назавтра, взглянув на написанное, краснею - неужели это восхищало тебя?

11.01.85 У Тамары чудный голос с хрипотцой, нежное лицо. Она из люберов. Матерится. На восемнадцать лет младше. Нравится так, что таю.

11.01.85.

В группе Томсона день дней рождения - два у наших девочек, у жены Климачева, другого аспиранта Томсона, и у моей однокурсницы Любы Коротиной.

Позавчера был с 8 до 11 у Тамары на работе. Друзья ее зовут "Сэр Тамара". Уровень хотя шокирует. Я не пижон и могу пропустить "хер" какой-нибудь мышки, но трудно совместить эту очаровательную девушку с такими словами. Прекрасных дам делают сильные и умные мужчины, либо игра. Каждые выходные проводит по 5 часов с люберами в баре. Очень их любит.

Звонила Надежда. Спрашивала, не передумал ли возобновить семейную жизнь. Мать ей сказала, что гуляю. Не знаю, что и делать. Жалко. Но знаю, что, в конце концов, раскисну и приму. Должен на той неделе увидеть Наташу Чипрунову-Козлову. Та ли она? Если та, то завяжу с Надеждой. Как все с Надежной переместилось! Теперь она мучается ревностью и завистью - мне веселее живется,чем ей. Ею пренебрегли. Странно, я так хотел этого. Любви нет, дружбы нет, правды нет. Есть жалкие люди, покупающие других и продающие себя. За благодушие. Все хотят благодушия себе. Я бы отказался стереть все свои отвратительные воспоминания, все раны душевные. Все они твоих рук дело, Надежда. Я бы воспротивился их удалению всем своим существом. Разве не предварялись эти раны твоими прикосновениями, разве твое существование не осеняло всю мою жизнь? Исчезнут эти раны - исчезнешь и ты - часть моей жизни, боль по не сбывшемуся. У состоявшегося есть прошлое, у несбывшегося есть будущее, есть вера. А у веры есть дочь - фантазия, пьянящая миражами.

19.01.85. Тамара меня поцеловала. Завтра зовет к себе. Счастлив.

19.01.85. 11-00. Позвонила Надя. Приезжает в следующее воскресенье с Валентином. Трагикомедия. Коснулось счастье губ твоих устами и растаяло, чтобв оставить вместо себя необходимость.

25.01.85 Встаю в 9-30. Ухожу В ИГЕМ в 11-30, прихожу в 22-00. После работы идти никуда не хочется. Шел с Арбата по Тверскому. Деревья, кусты темны на фоне снега. Подтаявший снег на ветках. Развяжусь с диссертацией - пойду искать счастья. Хочется иметь маленькую холостяцкую квартиру, обставленную с выдумкой и вкусом. Знакомые и незнакомки. Деньги - только для существования. С Надеждой Ивановной было занятно, с Лариской голая похоть, до сих пор помню ее розовую маленькую ступню, Таня помогла преодолеть Надю, Тамара всем хороша - молода, фигурка... такая необычная. Мы шли вдвоем, Тверской бульвар, Пушкин - все ранее воспринимавшееся как независимая от тебя действительность стало прелестной декорацией к этой чудесной сказке, в которой я и она стали главными героями. Люди вокруг стали иными. Еще вчера их задумчивые, озабоченные лица вызывали жалость, а сейчас все стало понятным - они завидуют нам, следят украдкой, вспоминая свои минуты счастья. Быть мудрым довольно просто, слова должны как ястребы ночные срываться с горячих губ. Игорь из нашей лаборатории говорит - йога величайшая мудрость, я говорю - ребенок рассматривает игрушку, пытается понять. Поняв - ломает ее и потом долго носит в кармане какую-то ее часть- колесико, шестеренку. Остальные части лежат, не нужные по всему дому. Иногда он натыкается на них и играет, или использует в игре с другими игрушками. Так и надо. В ответ Игорь Борейко назвал меня дураком - я согласился. Пушкин - гений. Видимо и ему приходилось мастерить как Сальери. Иначе как бы он понял? Подошла, сказала тихо - извините, все места заняты, кроме этого. Это жена Митюшкина. Она работает в Вимсе. Мое минутное увлечение. Я увидел ее на их новоселье. Она была грустна почему-то, но грустна как, может быть, грустит солнечный зайчик... Митюшкин умер. В 37. За 12 часов до смерти я говорил с ним. Спрашивал, почему он затягивает с диссертацией. Он отвечал - надо зарабатывать, крутиться, дела, проблемы... Пришел домой и умер тихо. Я не помню лица твоего, блеск очей не запомнился, нет... И твой голос, как эхо во тьме не грустит и не плачет во мне... Лишь видений слепой хоровод все кружит и кружит все во сне... Я ушел и тебя уже нет, но твой голос как эхо во льне, все грустит и все плачет во мне... Володя говорит Любе - пойдем курить. Люба - я не хочу. Володя- ты думаешь, мы хотим? У нас дурная привычка! Кравцов входит и спрашивает, где девочки. Я - они обедают. Он - обе дают?! У Игоря Борейко нос свернут

на бок. Недавно он бросил невзрачную жену и привел домой армянку из нашей библиотеки Она дьявольски красива. Летом он брал ее с собою в поле, и поднимаясь в кузов бортового Газ-66, она начисто срезала обручальным кольцом палец. Теперь у нее что-то вроде черного протеза. Думаю, все просто. Девушка дьявольской красоты решила квартирный вопрос. А если нет, и я просто завидую этому Борейко? Он умен, просек меня, сказал: - Ты спортсмен, и жить будешь, пока будешь находить себе дистанцию, которую надо преодолеть.

Теперь у меня дистанция отсюда и до смерти. Но я уже не спортсмен.

29.09.85. Приезжала Надежда. Пожила 5 мес. и уехала Это – привычка. Жили на Пражской, снимал 2 комнаты. Постоянно кто-то был – Эдгар, Юра Потапов. Я сторожил костел на Малой Грузинской, ловил голубей (под железную оконную сетку насыпал пшена, приподнимал край сетки палочкой, к ней привязана длинная веревочка)ми ко мне приходили на жаренных птах. Валька стал совсем большой и отчужденный, учится не хочет, ко мне не тянется. Надо кончать диссертацию. Есть кое-какие подводные камни. Пишу «Введение», остались «Зключение» и графика. В Англии в это время льют дожди и люди льнут друг к другу...

13.12.85. Ничего кроме улыбки горькой, смеха истерического Неверие в необходимость чего-либо. Котомку за плечо.

 21.02.86. Декабрь- предзащита, Начало 01- автореферат, 15-25 - командировка в Душанбе (Валька, Надежда, друзья, все любят ах-ах). 29 женился на Лариске Александровне Басниной. Надо кончать с эпопеей Кузнечика. 13 - защита диссертации. Если ошибся на первой пуговице - то кафтана не застегнуть - Гете. Гладышев сказал на защите, что не припомнит, чтобы очник защищался в срок. В ответ на мою благодарность сказал: - За что благодарите, Белов? Я ведь Вам двойку поставил?

Дело в том, что из Душанбе я привез прекрасный большой образец полированного лазурита и подарил ему, сказав при этом, что образец из Афганистана, типа наш доблестный ограниченный контингент отбил его у душманов, была такая публикация в газетах. На экзамене по спецпредмету по всем вопросам «отлично» и, вот, Гладышев, зам.директора и зав. аспирантурой задает дополнительный вопрос: чем отличаются афганские лазуриты от памирских? Героически я ответил - не знаю. В общем, получилась четверка. До сих пор я ему благодарен за эту двойку. Только умный и интеллигентный человек может так элегантно отомстить.

24.02.86. Сердце холодно и спит воображение. Сижу в СУ-46 (Костел) ночным вахтером. На улице холодно и темно. Лишь фонари у складов безразлично смотрят себе под ноги. Среди листового и прочего железа, кабельных катушек вздыбился старый костел с обвалившимися башнями, мрачно-безнадежный, набитый вместо божьих ликов станками и ремонтным оборудованием. В самой дальней комнате, на большом доминошном столе спит пьяный бородатый рабочий в спецухе. Борода густо покрыта потоками соплей. Сижу за письменным столом, покрытым коричневым пластиком. Страдая от безделья, либо от глубокого нежелания писать главы диссертации, я его весь исцарапал. На столе лежит дипломат, стоит зеленый чайник без крышки и пустой стакан с отработанной заваркой. Позади - динамик. С улицы слышится рычание машин и редкий говор прохожих. Со всеми своими потрохами я не нужен никому. Рядом (напротив – дои Высоцкого) Моя милая полненькая жена Лариска без ума, остроумия и самобытности. Добавь к ее абсолютно неразвитому мозгу такой же и получится счастье. Надо согнать жирок и подкачаться.

27.02.86. Диссер сдали в ВАК. Пру как бульдозер. Как там Надежда? Впрочем, она никогда не радовалась вместе со мной. Как должное. У Вальки нет рядом отца. Жалко ее. Жучка с ручкой, дура в тряпочке. Набитое брюхо пучится. Хочется работать по Зеравшано-Гиссару. Столько мыслей, желания.

02.03.86. Читаю дневники Толстого. Их надо преподавать в школе. Вальке бы почитать. Мысли о тщетности мышления, о банальности поисков истины. Миллионы живут без этой мути, пьют и еbутся, другие живут по моде - все скопом ныряют в признанные увлечения (слайды, карате и пр.), третьи вникают - и несчастливы. Надо жить каждую минуту.

08.03.86. Сижу в костеле.

21.03.86. Второй день в Вимсе. Я научный сотрудник. Повесил на стенку картинку: молоденькая японка, с промежности стекает тоненькая струйка вод. Наутро пришел – нет ее. Аккуратно свккрнутая лежит в ящике моего стола. Валентина Николаевича Никулина чрезвычайно раздражается, когда я оставляю ящики стола открытыми. Коллектив еще тот, называется Приморская группа Отдела олова ВИМСа. Сюда я устроился с единственной целью - побывать в Приморье. Начальник группы Николай Павлович Митрофанов, пламенный коммунист. Две лаборантки страшная Курганова и очень красивая Бугримова. На последнюю я раскатал огромную губу. Напрасно – она увольняется