Ох уж этот Мин Джин Хо 5
Шрифт:
На секунду прервавшись, добавил.
— В этой истории ведь есть какая-то логика? Ты наверняка затеял этот разговор с конкретной целью.
Несколько мгновений тот помолчал, сверля меня взглядом. Наконец принялся говорить.
— Первое — сейчас каждый третий прокурор жаждет упрятать тебя за решётку. Раздавить и уничтожить. Ты отвесил публичную пощёчину всем и разом. Такое не прощают. Второе — именно по этой причине, в документы о сделке вцепятся, а на расследование бросят все имеющиеся ресурсы. И наконец третье…
На этом моменте
— Ты нам должен, Мин Джин Хо. Каждому, кто ждал рывка сонбэнима наверх, а вместо этого увидел, как тот идёт под арест. Ты со своей любовницей уничтожил наши жизни! И ты нам должен!
Я скептически усмехнулся.
— Интересный взгляд на жизнь.
Тот раздражённо поморщился, демонстрируя эмоции. И наклонившись к столешнице, продолжил.
— На остальных мне плевать. Пусть сами разбираются со своими проблемами. А я хочу получить треть от того, что осталось. Не так много, как видишь.
Я вопросительно приподнял брови и тот стукнул ручкой по столу.
— Не притворяйся идиотом. Несколько фирм уже сменили владельцев. Сорок процентов акций ты передал. Но ещё пять до сих пор записаны на Бэк Хён Цоя. Значит это твоя доля. Вернее ваша с той девчонкой, что теперь правит Чен Групп. А значит мы и поделим её по-честному. На троих.
Выплюнув эти тираду, снова откинулся в кресле. Я же изобразил лёгкую озадаченность.
— Если потворствовать твоей фантазии, то выходит ты желаешь получить чуть больше полутора процентов акций этого самого стартапа?
Мужчина выдохнул.
— Я не идиот, чтобы такое записывать, Мин Джин Хо. Можешь говорить открыто. И нет, акции мне не нужны. Только глупец стал бы настолько открыто подставляться. Деньги. Пятнадцать миллионов долларов. Наличными.
С одной стороны, мы прокололись. Вернее, возможные риски я учитывал — это было одной из причин, по которым именно Бэк Хён стал временным мультимиллионером. Но вот покушение после которого полиция собрала личные данные всех присутствующих, спрогнозировать было невозможно. Учитывая, что именно парень обезвредил нападавшего, его скорее всего опросили одним из первых. А потом в дело включилась прокуратура.
Постучав пальцами по подлокотнику, я поинтересовался.
— Если продолжить эту забавную игру, то откуда мне знать, что эти данные оказались только у тебя?
Собеседник, на столе которого стояла простенькая табличка с именем Иль Сон Кен, улыбнулся.
— Потому что именно моей команде поручено отслеживать твою экономическую активность.
Занятно, но мимика отчётливо говорила о лжи. К тому же, те двое, что меня сюда привезли, к его команде точно не относились. И если подумать, в разговоре какого-то отношения к этому человеку не выказывали. Пусть слова произносили правильные, но эмоциональная реакция отсутствовала. Хотя обычно мозг всегда реагирует на упоминание начальства. Неважно — положительно или отрицательно. Выплёскивает в мир хотя бы что-то.
Да и офис команды находился на седьмом этаже. Что намекало — в местной иерархии, он находится где-то в районе среднего звена. Желай новое руководство сеульской прокуратуры меня уничтожить, выбрали бы кого-то получше. И уж точно не отдали весь мониторинг на откуп одному единственному человеку.
Плавно погрузившись в фокус, я прокрутил в памяти наш разговор. И подавшись вперёд, старательно изобразил напряжение на своём лице.
— Значит, каждый третий прокурор мечтает от меня избавиться?
Иль Сон моментально закивал.
— Именно! Наконец ты хотя бы что-то услышал.
Полностью уверен я не был, но скорее всего, собеседник лгал и сейчас.
— А кто отдал тебе приказ? Кто поручил следить за моими экономическими операциями? Кто-то из прокуратуры?
На момент тот завис с открытым ртом. Потом кивнул.
— Естественно, из прокуратуры. Кто ещё по-твоему? Президент заехал, чтобы поручить с тобой разобраться?
Вот здесь я был уверен почти на сто процентов — сейчас прозвучала ложь. Команду ему действительно дали. Но это точно не был кто-то из ведомства.
Сделав вид, что задумался, я присмотрелся к его мимике. Запоминая, анализируя, прогнозируя. Потом озвучил ещё один вопрос.
— Если продолжать смотреть на эту гипотетическую ситуацию, то получив пятнадцать миллионов, ты гарантируешь, что эти документы никому не повредят?
На лице проявилось отчётливое выражение радости и мужчина кивнул.
— Конечно! Какой иначе в этом будет смысл?
Покосившись в сторону двери, за которой кто-то прошёл, я принял чуть более расслабленную позу.
— А с теми, кто меня сюда привёз, поделишься? Или всё себе заберёшь.
Замешательство. Непонимание. И снова раздражение.
— Как я распоряжусь деньгами — не твоё дело, Мин Джин Хо.
Скрипнула дверь и в проёме показалась фигура девушки, которую перед этим выгнали, отправив за кофе. Что интересно — она на самом деле принесла напиток. Сразу три стакана. Хотя и явилась сильно раньше — двадцати минут точно не прошло.
Оставив один на своём столе, подошла к нам и опустила на столешницу второй, придвинув его к шефу.
— Всё, как вы любите, сонбэ — с кокосовым молоком, двумя ложками сахара и сиропом.
Тот неожиданно смутился и тихо пробурчал слова благодарности. А стажёрка с силой поставила третий стакан, из-за чего его содержимое плеснуло изнутри по крышке.
— И для настоящих негодяев с прогнившей душой! Чёрный. Без сахара. Ни капли молока.
Во взгляде её начальника, который смотрел на девушку, читалось явственное недоумение. Я же поднял на неё глаза и улыбнулся.
— С кофе ты угадала — именно такой я и люблю. Но вот со мной промахнулась. Похоже твой сонбэ прав, уровень подготовки в университетах уже не тот.