Ох уж этот Мин Джин Хо 6
Шрифт:
Вопрос был не лишён смысла. Потому как я абсолютно не представлял, зачем кому-то в Штатах могло понадобиться подобное количество резиновых игрушек.
Мужчина скривил губы в нервной усмешке.
— Какая-то сеть пиццерий собиралась запустить промо и выдавать таких каждому посетителю. По крайней мере, сами клиенты мне эту версию озвучили. Детально я тогда ничего не проверил, дело всё-таки не совсем моё. А сейчас, это уже не имеет никакого смысла.
Прикинув варианты, я озвучил ещё один очевидный вопрос.
— Может контрабанда? Их вообще проверяли?
Брат офицера внутренней разведки посмотрел на меня с некоторым удивлением.
— Конечно. Сначала на таможне, как обычно, а потом брат своих людей прислал. И просвечивали, и с собаками ходили. Я сам бумаги на запрос оформил и официально попросил. Но ничего не нашли…
Грустно вздохнув, скосил глаза на уточку.
— А жаль. Тогда государство всё это за свой счёт вывезло бы.
Я молчал, пытаясь нащупать какой-то вариант. Как бы смешно это ни было, но задача внезапно и правда оказалась сложной. Товар был не просто невостребованным, но и отчасти уродливым. А количество превышало все разумные пределы. В Корее нет такого количества детей, чтобы продать им столько уточек. Не говоря о том, что в магазинах полно альтернативных вариантов. Собственно, даже в Мьянме или Камбодже, можно без проблем отыскать игрушки получше.
Мужчина, который тоже на какое-то время замолчал, вновь подал голос.
— Стоимость утилизации в Корее две тысячи пятьсот шестьдесят четыре воны за одну штуку. Состав безопасен при использовании, но вот процесс уничтожения у него сложный.
Мне оставалось только кивнуть. Теперь его печально-фаталистический настрой стал ещё более ясным. Двадцать четыре миллиона долларов за утилизацию партии товара, который тебе подсунули вместо денег. Не самая лучшая сделка в истории человечества.
Изначально я рассчитывал, что возможно выйдет решить вопрос при помощи собственных денег. Тех девяти миллионов, что должны сегодня поступить на счета. Вернее, какой-то их части. Но проблема оказалась куда более глобальной.
Взглянув на собеседника, я с невозмутимым видом заявил.
— Мы что-нибудь придумаем. Через какой промежуток времени нужно освободить склады?
Во взгляде мужчины мелькнуло откровенное неверие и после короткой паузы он подался вперёд.
— Брат сказал, вам от него что-то нужно. Так вот — пока я не пойму, как именно вы разберётесь с этими уточками, никакой помощи ждать не стоит.
Неприятно. Но вполне ожидаемо — на его месте почти любой человек поступил бы точно так же.
— Даже если у нас выйдет отыскать решение прямо сейчас, его реализация потребует времени. А вот помощь вашего брата мне нужна буквально на днях.
Тот печально вздохнул. Взглянул на уточку, которую принёс в качестве образца.
— Если вы хотя бы объясните, как именно планируете избавиться от этого груза, я буду считать, что дело сдвинулось с мёртвой точки.
Он выглядел достаточно отчаявшимся, чтобы согласиться и на такой вариант. А ещё прекрасно понимал, что отказаться от выполнения работы мы всё равно не сможем. Не при текущих обстоятельствах.
Недолго
— Оставьте ваш номер телефона. Как только всё будет готово, я с вами свяжусь.
Мужчина выложил на стол визитную карточку. С лёгкой неуверенностью поинтересовался.
— На сколько дней мне оплачиваться гостиницу? Когда будет готово решение.
Бросив взгляд на резиновую игрушку, я вздохнул.
— Надеюсь, что сегодня. В крайнем случае завтра.
Собственно, иных вариантов у меня не было. Либо отыскать решение проблемы, либо корректировать план операции, значительно увеличив долю риска.
Проводив посетителя до порога, помещения, где его принял на руки безопасник, выступивший в роли почётного эскорта, я вернулся назад и зашёл в секцию команды маркетинга. Вон Шик, который как раз что-то излагал Мин Со, как обычно подключившейся из больницы, замолк, повернув голову. После чего развернул свой ноутбук, подчиняясь команде руководительницы. Я же положил на стол жёлтую уточку и сделав шаг назад, окинул взглядом лица присутствующих.
— У моего сонбэ очень странные загадки по утрам, — задумчиво проговорила, Мин Со, присматриваясь к игрушке.
— И очень странный вкус при выборе детских игрушек. Вы хотите подарить её нелюбимому племяннику, сонбэним? Откуда в вас столько жестокости? — медленно изрёк Вон Шик, с недоумением рассматривающий изделие.
Я усмехнулся.
— Около двенадцати миллионов таких лежит на складе в Ульсане. Мы должны придумать, как от них избавиться. В идеале, что-то на этом заработав, но сойдёт и вариант с утилизацией. Лишь бы кто-то оплатил вывоз этого хлама.
Вон Шик было открыл рот, собираясь задать вопрос и я сразу же добавил.
— Коммерческая утилизация обойдётся слишком дорого. Денег на это у клиента нет.
В глазах парня читалось острое желание поинтересоваться, зачем нам вообще заниматься подобным заказом. Но благоразумие взяло вверх и задавать вопрос он не стал. А спустя минуту, команда маркетинга, включая всех новых стажёров собралась на мозговой штурм в соседней секции, которая могла вместить всех профильных сотрудников.
Сам я расположился в соседнем помещении, чтобы не смущать стажёров своим присутствием. И прислушался к доносившимся голосам.
— Представить их талисманами, отпугивающие злых духов и продавать в Индии!
— Купить самый дешёвый корабль, загрузить его и объявить о пропаже.
— Превратить в армейский символ и продать министерству обороны!
— Отправить в подарок Илону Маску, а когда тот снимет видео с вопросом, что это такое и кто ему ЭТО послал, запустить продажи со слоганом «Будь, как Илон — купи уточку!».
Около четверти часа я выслушивал идеи, которые постепенно становились всё более безумными. Параллельно прогоняя в голове разнообразные варианты. В теории, часть из того, что сейчас озвучивали маркетологи, можно было воплотить в жизнь. Конечно, не именно в таком формате, но шансы на реализацию имелись.