Охладите! Глобальное потепление: скептическое руководство

Ломборг Бьорн

Киотский протокол совершенно не предусматривает расходы на ИР. Неудивительно, что ИР в важных областях, связанных с глобальным потеплением (возобновляемые источники энергии и эффективность энергии), с начала 1980-х годов приостановились, и в этой области не наблюдается никакого оживления. Поэтому хотя проблема сдерживания глобального потепления очень нуждается в мощных вложениях в ИР в области безуглеродной или низкоуглеродной энергетической технологии, Киотский протокол их не предусматривает.

В конечном итоге, если сокращение выбросов CO₂ стоит 20 долларов за тонну, развитые страны могли бы проявить желание платить за большее, пусть чисто символическое, количество выбросов, но весьма маловероятно,

что Китай, Индия и другие развивающиеся страны пойдут на это. Чтобы решить вопрос об изменении климата, необходимо резко снизить эту стоимость. Если бы мы могли сократить стоимость тонны CO₂ до 2 долларов, было бы легче договориться о масштабном сокращении.

Вот почему я полагаю, что более уместной реакцией на проблему изменения климата было бы вложение всех стран в ИР энерготехнологий, дающих низкий уровень углеродных выбросов, для того чтобы снизить стоимость будущих сокращений CO₂. Мы должны отойти от Киото-II, предполагающего еще более жесткие ограничения, которые будут стоить огромных денег и приносить мало пользы, и уязвимые политические обязательства. Вместо этого мы должны обратиться к самой основной задаче — найти новые энерготехнологии, снижающие количество углерода в атмосфере, которые должны привести к нужной цели в XXI веке.

Мы должны взять на себя обязательство расходовать 0,05% ВВП на ИР безуглеродных энергетических технологий. Расходы составили бы примерно 25 миллиардов долларов в год, что увеличило бы затраты на PIP примерно в 10 раз, но все-таки эти расходы были бы в 7 раз меньше, чем стоимость Киото-II. К этим обязательствам могли бы присоединиться новые страны, причем развитые страны сразу внесли бы большую часть. Это позволило бы каждой стране сосредоточиться на собственном представлении о необходимых источниках энергии — возобновляемых, ядерных, термоядерных, накопительных — или на поиске новых необычных возможностей.

Эти деньги должны пойти на всевозможные исследования, научные и прикладные; испытания пилотных программ и демонстрацию новых перспективных технологий. Они должны содействовать деловому партнерству частного и государственного капитала для стимулирования участия частного сектора в рискованных предприятиях (подобно тому, как частный сектор участвует в разработке фармацевтическими компаниями вакцины от тропических заболеваний). Они должны пойти на реализацию учебных программ, приток ученых и инженеров, работающих над разнообразными научно-исследовательскими проектами; на правительственные программы, которые могут обеспечить прогнозируемый рынок для новых перспективных технологий; на поощрения за достижения в области высоких технологий; на создание многосторонних фондов для совместных международных исследований; на международные исследовательские центры для создания глобальной инновационной ресурсной базы (подобно научно-исследовательским институтам, которые были центром сельскохозяйственной Зеленой революции в 70-х годах XX века). Деньги нужны также на внедрение существующих и новых энергосберегающих технологий, что в свою очередь будет способствовать постоянному повышению уровня знаний и инноваций, которые часто ведут к быстрому повышению производительности и снижению затрат.

Предварительные выводы указывают на то, что такой уровень ИР был бы достаточным для стабилизации концентрации CO₂ на уровне, в два раза превышающем уровень доиндустриальной эпохи. В целом это означает, что такое вложение должно ограничить с этого момента повышение температуры величиной в 2,5°C.

Такие мощные общие усилия в области исследований могли бы также привести к получению колоссального количества дополнительных инновационных технологий, от исследований в области накопления энергии (например, более качественные аккумуляторы для сотовых телефонов) до поистине неожиданных открытий, могущих резко изменить наш мир к лучшему.

Космическая программа высадки на Луну «Аполлон», общая стоимость которой составила около 200 миллиардов долларов, является, пожалуй, самым хорошо известным вложением, приведшим к развитию множества новых технологий, от миниатюризации компьютеров до рентгеновских компьютерных и ядерно-магнитно-резонансных томографов.

Поскольку эти затраты будут относительно невелики и быстро принесут пользу в виде инновационных технологий, политическая нестабильность процесса исчезнет. Такой проект не будет добычей для любителей легкой наживы просто потому, что большинство правительств будут платить довольно небольшие суммы денег и смогут незамедлительно воспользоваться благами в виде патентов и других побочных продуктов индустрии. Не надо будет больше убеждать страны брать на себя все более строгие ограничения, вступая в новые соглашения. И они, скорее всего, присоединятся к этим соглашениям, получив эффективное решение проблемы глобального потепления на длительное время без больших затрат.

Таким образом, нам надо отказаться от Киотского соглашения, нацеленного на дорогостоящие, но неэффективные и политически уязвимые сокращения выбросов CO₂. Даже более строгие ограничения лишь незначительно изменили бы температуру. Даже более грандиозные сокращения оказали бы лишь незначительную помощь тем людям, которые так в ней нуждаются. И даже если из Киотского соглашения что-то получится, постоянные политические интриги отвлекают нас от многих важных вопросов, решение которых поможет нам сделать гораздо больше и принести миру различные блага.

Существует этическая проблема действий, направленных на борьбу с глобальным потеплением — намерения благие, но превращение глобального потепления почти в главную тему дня, попытки разрешить самые сложные проблемы очень высокой ценой и с малыми шансами на успех, — все это оставляет нам мало времени и денег, отвлекая от более здравых и более реалистических решений.

Вместо того чтобы думать, мы боимся

В средствах массовой информации глобальное потепление описывают как зловещее явление. В 2006 году группа ученых Института исследований социальной политики, решительно выступавших за сокращение выбросов CO₂, проанализировала дискуссии, проходившие в Великобритании. Они охарактеризовали их следующим образом:

Изменение климата чаще всего преподносится как нечто ужасное, внушающее страх, чудовищное и не поддающееся контролю со стороны человека. В таком стиле глобальное потепление изображается в газетах и таблоидах, популярных журналах и агитационной литературе по инициативе правительства или экологических групп. О нем говорят, используя резкие формулировки и сильно сгущая краски, придавая сообщениям характер безотлагательности, создавая атмосферу триллера. При этом используются псевдорелигиозные образы смерти, Страшного суда и язык, создающий атмосферу напряженности и вызывающий чувство необратимости.

Такой язык делает невозможным любой разумный политический диалог о выборе действий в отношении глобального потепления. В общественных дебатах я чаще всего слышал такой аргумент: «Если глобальное потепление погубит нас всех и земля останется пустынной, то мы должны задуматься о нем уже сейчас. Все остальное, о чем вы говорите, включая СПИД, голод, свободную торговлю, малярию и чистую питьевую воду, может быть и является благородной целью, но совершенно неважно по сравнению с глобальным потеплением». Конечно, если бы вселяющие смертельный ужас описания глобального потепления были правдой, было бы правильно считать его первостепенно важным, но как мы уже видели, глобальное потепление ничего этого не предполагает. Глобальное потепление — всего лишь одна из множества других проблем, которые мы должны решить в течение XXI века.