Охонский батюшка

Клецко Марина Ивановна

Отец Василий с уважением относился ко всем людям, и к представителям власти в том числе. Помню, батюшка рассказывал примечательную историю. Пришел он как-то к Председателю Горисполкома города Пестово. А там, в кабинете, – чистота, все сияет, на полу постелены роскошные ковры. Батюшка, не долго думая, скинул свои ботинки и в носках направился к столу, за которым сидел чиновник. Тот вскочил, засуетился:

– Что вы делаете? Обуйтесь немедленно! Здесь никто не разувается!

– Да как же я пойду? Такие ковры, а я в грязной обуви.

В поведении отца Василия не было и тени юродства. Он действительно не мог позволить себе пройти в грязной обуви по чистому ковру. Воспитание не позволяло.

Ведь за этим стоит чей-то труд, пренебрегать которым нельзя, невозможно».

Рассказывает сын отца Василия, протоиерей Николай Денисенко: «Вспоминается мне, как отец Василий проводил свет в Охонский храм. Он использовал способ, к которому прибегали, наверное, многие священники. Батюшка поехал в Пестовский райисполком, пришел на прием к начальству и спросил:

– Знаете ли вы, где конец света?

Понятно, что такой вопрос вызвал, мягко говоря, замешательство у представителей власти.

– Возле Охонского храма, ведь именно здесь заканчивается электрический свет, – иронично заметил батюшка.

Чиновники расслабились, повеселели и позволили священнику провести электричество в сельский храм.

В то время существовали запреты на исполнение треб в деревнях без разрешения местного начальства, но батюшка Василий, невзирая на это, никому никогда не отказывал в требах. Он много крестил, причащал, венчал, отпевал. Помню, как-то его попросили причастить больного человека, жившего очень далеко от Охоны. И отца Василия вначале везли на машине, потом по лесу на лошади, потом пешком, потом на моторной лодке по реке Молога. И обратно тем же порядком: одна церковь была на район.

А как хоронили покойников в весеннее или осеннее бездорожье? На телеге не проедешь, лошади вязнут в грязи… Делали особую волокушу: на сани клали еловые лапки, на них ставили гроб, батюшка Василий садился рядом, и трактор тянул всё это сооружение на кладбище.

Всё это было у меня перед глазами, всё проходило через моё сердце, и когда пришла пора, я, не задумываясь, выбрал путь священника».

«С отцом Василием, – рассказывает Опрышко Галина Васильевна, – я встретилась еще будучи далекой от церкви. Воспитание получила, как и многие мои сверстники, атеистическое. Но где-то в подсознании понимала, что как-то все это неправильно и в трудные минуты все равно обращалась к Богу как могла, не зная ни одной молитвы. Однажды мне пришлось обратиться к отцу Василию. В беседе с ним я называла его по имени отчеству: Василием Евлампиевичем. Несмотря на свой преклонный возраст и нездоровье, он беседовал со мной подолгу и очень терпеливо. Своими словами он как бы приоткрывал мне какую-то дверь, которая вела в другой мир, но была от меня закрыта. Моя душа рвалась туда, а разум не понимал и не всегда принимал сказанное. Но ведь говорил со мной батюшка не о Боге, не о вере. Мы беседовали о самых простых вещах. Но это был необычный взгляд на привычные, казалось бы, вещи. На его похоронах я поразилась тому количеству людей, которые пришли проводить его в последний путь. Как сумело его сердце понять, принять и помочь стольким людям соединиться с Богом?»

Часто советы отца Василия носили характер личного воспоминания. И не сразу, а гораздо позже, вопрошавший понимал потаенный смысл сказанного. «Особо мне запомнился разговор после крещения, – вспоминает Александр Клецко. – Я тогда еще был весьма далек и от церкви, и от веры. Батюшка не стал мне рассказывать об основах веры, о христианском благочестии. В его проповедях, как я замечал уже позже, вообще не было учительства или прямого морализаторства. Он рассказывал о том, как во время плена молился и, благодаря Божиему промыслу, выжил. Тогда я не понимал его слов.

Зачем этот в общем-то незнакомый мне человек рассказывает о своей жизни? И только недавно я осознал, что батюшка давал мне надежду на спасение. И я выживу, и я благодаря крещению вырвался из плена греха, и меня Божий промысел привел в эту деревенскую церковь за много километров от привычной для меня жизни.

Еще вспоминаю одну фразу отца Василия, сказанную сразу после моего крещения. «Вот вы меня и похороните», – проговорил батюшка. А голос у него был тихий, спокойный, с певуче-мягкими украинскими интонациями. Я, конечно, удивился. И в храме первый раз, и священника этого не знаю. Но через несколько лет, когда батюшка стал не только моим духовным учителем, но и просто очень дорогим, близким человеком, я действительно хоронил его: вместе с родными и близкими отца Василия собирал деньги на похороны, покупал гроб, созванивался с епархией. Как он мог предвидеть это тогда, десять лет назад?»

Мария Цветкова (Бойцова): «Однажды мне выпало счастье беседовать с батюшкой у него дома. Я узнала, сколько же всего пережил отец Василий на своем веку, как стал православным священником. И именно в тот самый неповторимый момент я получила благословение: «Не переживай, поступишь в университет…» Действительно, я не только благополучно поступила в Новгородский университет, но и закончила его с красным дипломом».

Молитвенное раздумье

Часто, особенно в дни великих церковных праздников, Свято-Троицкая церковь была переполнена. Съезжались в этот небольшой деревенский храм из ближнего Пестова, из Боровичей, Новгорода, Санкт-Петербурга, Москвы. Приходили сюда не только помолиться. Ждали батюшкиного совета. Кто за детей печалился, у кого в семье неурядицы или с работой проблемы – все надеялись на помощь. Духовные чада отца Василия рассказывают, что советы и благословения батюшка давал не сразу, а после молитвенного раздумья, и в те минуты казалось, что он смотрит через пелену времени и видит то, что сокрыто от простого человека. Как, в какой форме ему это открывалось – тайна Божия, но бывали такие вот случаи.

Рассказывает Любовь Михайловна, прихожанка храма Святой Троицы в селе Охона:«Моя дочь встречалась с молодым человеком, он был ее младше намного, и вообще, меня это знакомство очень беспокоило. Своими переживаниями я поделилась с батюшкой, все рассказала ему и молчу. И он молчит. Я уж и не знаю, сколько времени молчал, но потом так тихонько руку правую поднимает и говорит:

– Возраст значения не имеет. Но это не ее. Ее час еще не настал.

Уже потом я поняла, что это было не простое молчание. Батюшка молился. Так и случилось, как он сказал. Прошло немного времени, дочь рассталась с этим молодым человеком. По молитвам батюшки Господь послал ей хорошего мужа, и сейчас у меня две внучки. Слава Богу за все

За свечным столиком в храме много лет была Анастасия (или по-простому тетя Тася). Она в молодости была подругой моей тети, и поэтому мы общались довольно близко. И она часто нам повторяла слова батюшки: «Анастасия, мы вместе умрем». Так оно и случилось. Тетя Тася умерла 16 января, а батюшка отошел ко Господу несколькими днями позже, 24-го января 2003 года».

По воспоминаниямРумянцевой Т.А., особую духовную помощь и поддержку оказал ей отец Василий в те тягостные дни, когда ее сына забрали служить в «горячую точку». Дни и ночи женщина молилась, чтобы все обошлось. И Господь помиловал ее сына. Но когда сомнения и волнения становились невыносимыми, когда сил ждать не было, она просила помощи у священника. Отец Василий всегда был готов выслушать.