Охота Грифа
Шрифт:
Сиэль попытался пожать плечами, но вышел лишь жуткий хруст костей и неестественное движение плеч.
— Я не расскажу, тайны я храню хорошо, очень хорошо. — ехидно улыбнулся Пожиратель. — А тебе, отныне, стоит чаще оглядываться, твоя маленькая «игра» постепенно находит тебе всё новые неприятности.
«Зенон, я думал что вся опасность исходит именно от Гвидо и Анисьи, но я снова ошибся, слишком много промахов. Если он убьёт Давлата и вырежет всю деревню, как хотел сделать это раньше, у меня не останется запасного варианта взаимодействия с бунтарями. Ещё и собирает информацию обо мне, сколько это продолжается? Как много он сумел узнать?» — Ялмир
— Грёбаный Белолицый ублюдок! — через зубы выругался Ялмир, гневно вбивая в ствол дерева кулак.
Медленно разжав руку, Ялмир поднёс её к лицу. Кисть почти не пострадала, хоть удар был и довольно сильный. Раньше, до его появления в Юхвенстейне, это могло вызвать у него кровотечение и раны, теперь же на костяшках не остаются даже царапины.
«Насколько же долго я здесь?» — задавшись вопросом осмотрелся Гриф, но не так, как обычно, теперь это место казалось ему чем то другим, чем просто страной в которой он находится по стечению обстоятельств. Смотря на своё тело, в его голову приходит понимание, что он больше не может называть себя прежним, что он потерял счёт времени, жуткие шрамы и ожоги приводят его в чувства, не дают окончательно забыть, что он здесь ненадолго, что он уже слишком задержался.
С поля битвы, убивая раньше на войне, там, где убивать приложено, он перешёл в внутренние разборки, убивая убийц, чудищ и стоящих на пути. Когда он успел так измениться? На такие вопросы ему давал ответ Фальнт, но его здесь не было, никого здесь не было, все были в Твескории, дома, Ялмир был здесь чужим и одиноким.
«Нельзя затягивать, меня снова поглотила работа. Сейчас бы поговорить с Анвилем, просто побеседовать по душам, как он всегда это и делает» — тяжело вздыхая вспоминает Энглад разговоры, которых ему, на удивление, очень не хватает.
— Да, не стоит затягивать неизбежное, — сказал Ялмир, снимая со спины вторые ножны.
Ножны, взятые в руки Грифа отличались от тех, что находились у него на поясе, более дорогой, но неаккуратный материал, больше шнуровок и иероглифов, которыми были покрыты ножны. Эфес меча, что находился в них, выглядел очень неаккуратно, весь в царапинах и пятнах крови. Схватившись за рукоять, Гриф медленно обнажил меч, откидывая ножны в сторону. Лёгкая рябь прошла по пространству, будоража кровь и вызывая озноб, пробирая до костей. На лезвие клинка под лунным светом проблистали угловатые иероглифы. Мечник перехватил эфес двумя руками, нацелив остриё меча вниз, в разорванную грудь Сиэля.
— Передай Рэйвену, что он тот ещё мечтатель.
Меч Ялмира пронзил тело Сиэля, до конца разрушая его покрытые трещинами ребренные кости, разрывая после них плоть, пробивая Сиэля насквозь и упираясь лезвием в ствол дерева. За секунды нестерпимой боли и угасающего взгляда, Сиэль пьяно ухмыльнулся, задыхаясь своей же кровью. Медленно выкачивая из убийцы всю жизненную энергию, душегуб на долю секунды завибрировал, его иероглифы поплыли, вскоре снова вернувшись в обычный вид. Ялмир знал, что против лезвия душегуба бесполезна любая регенерация. Именно это вынудило его заставить Рэйвена принести его меч как можно скорее, хоть он сперва и был предназначен для боя с офицерами, хоть по итогу даже не был против них использован, Ялмиру ничего не мешало вновь использовать
Гриф отпустил рукоять оставив меч торчать в мёртвом теле, и тяжело упал на землю. Хоть он и выполнил все свои задачи, сделал ещё один шаг к достижению своей цели, он больше не чувствовал удовлетворения от убийств. После давнего проигрыша Зенону, где мечник пал от собственного бессилия, он больше не мог понимать и чувствовать битву и смерть как раньше, беспечно. Он всё чаще стал осознавать, что даже не пытался жить без всего этого, без всего того, что он раньше считал неотъемлемой частью своего существования.
Ялмир отрубил Сиэлю голову, что бы его сила и он не встали в ряды нежити, и не осквернили его навыки, цели и жизнь. Забрав свой меч, мечник плелся через лес, устало придерживая веки, стараясь не упасть в сон.
«Даже после смерти, ты всё не отпускаешь меня, отец» — признал Ялмир, присаживаясь на отвесную скалу, наблюдая за раним восходом солнца, лучи которого приятно грели лицо. — «А чего же я все таки добился?»
//
Рэйвен присел на отвесную скалу возле Ялмира. Из энергичного мастера убийства с пылким желанием завершить своё дело он превратился в обезвоженного и потухшего человека, что хромая через силу нашёл мечника. В его глазах больше не было того огня и убийственного настроя, его движения больше небыли плавными и не отражали всю его силу. Впервые на его памяти, он больше ничего не хотел, ни к чему не стремился, ничего не желал. Мир стал таким тихим, медленным и… пустым. Рэйвен слышал как дует ветер, поют птицы и шелестят листья. Мир снова стал живым, как тогда в детстве.
— Ну, как оно? — спросил Ялмир, выкидывая окурок последней сигареты. Каждый раз, поглядывая на них, в его голове всё не унимались мысли о Зеноне и Давлате. Настоящее бедствие происходило у него за спиной, строя свои планы и добывая информацию о Грифе, пока мечник выполнял совсем не приоритетные цели. Гриф протянул Когтистому сигарету.
— Про что ты? — уточнил Рэйвен, отказываясь от сигареты и безжизненно смотря на восходящее солнце. Он уже говорил, что сигареты портят здоровье. Солнечные лучи вызывали у него воспоминания, как он с братьями сидели и ждали каждого восхода ради новых тренировок и знаний. Обыкновение пение птиц стало для него чем то более необычным, чем крики жертв и хруст конечностей.
— Ты выполнил своё предназначение, отомстил, очистил имя рода, как ты ещё это называл?
Когтистый слабо улыбнулся, что то было в его настроении, что выдавало его пустоту в душе. Наверное именно так выглядят люди, что больше не имеют цели в жизни.
— Я родного брата прикончил, может, да, очистил нашу честь, но… что теперь?
Ялмир отвёл взгляд, он задумался над словами Рэйвена. Может ли тоже самое ждать его, когда он закончит здесь? Что будет после? Снова вечные сражения в качестве наёмника, постоянные опасности и смерть на пороге? Жизнь снова будет обычной, тягучей рутиной, что медленно но верно будет приближать его конец?
Мечник горько вздохнул, отбрасывая ненужные мысли.
— Если у тебя больше нет целей, согласен выполнить моё последнее поручение? — спросил Гриф.
Рэйвен задумался, однако, ненадолго. Его пустоту можно было заглушить лишь новой авантюрой, именно поэтому он не медлил.
— Что же ты придумал на этот раз? — с слабым энтузиазмом произнёс Рэйвен, огонь в его глазах снова медленно разгорался. Мечник знал как приободрить таких как он, ведь он уже применял это на Мике и Диане.
Ялмир достал из сумки две последних небольших колбы, с зелёным содержимым и протянул их Рэйвену.