Охота на бессмертного
Шрифт:
К сожалению, и качественно страховать Вересаева, и вдумываться в то, что рассказывает маг, было затруднительно. Поэтому она больше смотрела, чем слушала. И самую капельку завидовала Толяну, который вот-вот должен был подключиться к допросу.
«Он – геймер, значит, соображает… – думала она, вглядываясь в лицо Максима и пытаясь разглядеть хоть какие-то признаки магического воздействия. – А я – так, погулять вышла…»
Геймер действительно «соображал» – с его вступлением в игру разговор обрел глубину и стал значительно острее. Ведь если Вересаев по большей части интересовался общими вопросами, то Толяну требовалась
– Спросите его, по каким внешним признакам мы, бездари, можем заметить начало каста… э-э-э, чтения заклинания? Какое минимальное время требуется среднему магу, чтобы напитать энергией боевое или защитное плетение? Есть ли у них такое понятие, как концентрация, и зависит ли вероятность прервать чтение заклинания от уровня, силы или опытности мага?
На первые три или четыре его вопроса маг ответил «без души», то есть коротко, по существу и сухими, явно зазубренными фразами. Потом заинтересовался – начал выдавать не только классические объяснения, но и альтернативные теории. А когда Коростелев вдруг набрал критический объем информации и описал наиболее вероятную тактику действий боевых троек, вывернул голову до упора вправо, скосил глаза и насмешливо фыркнул:
– И ты говоришь, что в вашем мире магии нет?! Да ты разбираешься в ней лучше, чем мои преподаватели!
– Захочешь выжить – разберешься в чем угодно… – хмыкнул Вересаев, затем отложил в сторону блокнот и задумчиво уставился на мага. – А скажи-ка мне, пожалуйста, сколько стоит полный курс обучения, ну, скажем, в столичной академии магии?
Глава 17
Максим Вересаев
…С плато вышли на рассвете. И, спустившись к реке, двинулись вверх по течению. Величайший и ужаснейший маг Жизни всех времен, народов и миров, несколько расстроенный перспективой тащить на себе чуть облегченный рюкзак покойного Бардина, бодренько чапал впереди, исполняя роль бойца головного дозора. Правда, бестолковкой не вертел, к Толяну и Ольге не оборачивался, а смотрел исключительно перед собой, тщательно выбирая, куда поставить ногу.
Зато Толян и Ольга отдувались за четверых – они не только дисциплинированно выдерживали рекомендованную дистанцию и контролировали свои сектора ответственности, но и отвечали на мои вопросы.
Само собой, спрашивал я отнюдь не об их ночных грезах и розовых мечтах. Меня интересовали названия мелькающих в прибрежной траве зверушек, перепархивающих с ветки на ветку птиц, деревьев, кустов и даже некоторых цветов.
Первые полчаса упражнение выполнялось крайне медленно, так как требовало обращения к инфоблоку. Но с течением времени наиболее часто встречающиеся представители флоры и фауны примелькались, и ребята стали отвечать с ходу. Иногда – очень даже уверенно.
Шли неторопливо, отдыхая по десять минут каждый час. В основном из-за Толяна: «двустворчатый шкаф», вынужденный тащить на подъем не только рюкзак, но и свои сто с лишним килограммов, выматывался сильнее, чем Фролова и ап-Куеррес вместе взятые.
На всех «развилках», то есть местах слияния речушек, забирали влево, чтобы как можно быстрее отдалиться от обжитых мест. И к обеду «дозабирались» – последний выбранный нами приток в лучших традициях Ивана Сусанина завел нас в ущелье, заканчивающееся тупиком. Вернее, в узкий каньон, образованный вертикальными стенами высотой
Пока я чесал репу, пытаясь понять, стоит ли уродоваться, влезая по отвесной стене, или лучше вернуться к предыдущей «развилке», Фролова торопливо развернулась на месте, прижала пальцем тангенту гарнитуры и умоляюще посмотрела на меня:
– Ма-акс?
Я вопросительно дернул головой: мол, говори, я тебя слушаю.
– Может, остановимся тут хотя бы на полчаса? Мне очень-очень надо ополоснуться!
Лишние полчаса особой роли не играли, поэтому я приказал устраиваться на привал. И, решив, что в течение первых десяти – пятнадцати минут вероятность появления преследователей сравнительно невысока, отправил Коростелева контролировать выход из ущелья. После чего повернулся к магу Жизни, чтобы попросить его отойти поближе к водопаду.
Оказалось, что маг – в ауте: он не отрываясь смотрел на полураздетую Ольгу, как Рокфор на сыр, и стремительно багровел.
Испугавшись за психическое здоровье, я настоятельно попросил страдальца удалиться на оговоренные договором восемьдесят локтей и отвернуться лицом к стене.
Услышав этот приказ, Ольга, копавшаяся в рюкзаке, недоуменно нахмурилась, затем покосилась на «великого и ужасного» и поморщилась:
– У них что, бабы ходят в парандже?
– Да нет вроде… – продолжая раздеваться, буркнул я. А вспомнив, во что были одеты тетки, работавшие на полях, добавил: – В сарафанах и с непокрытой головой…
– А чего его так плющит?
– Думаю, все дело в стандартах красоты: все местные топ-модели, которых я имел счастье лицезреть, были, как бы так помягче выразиться, сильно в теле.
– Бедняга… – равнодушно буркнула девушка и тут же забыла про его существование…
…Добравшись до края каменной чаши, над которой висела водяная взвесь, Ольга присела на корточки, опустила в воду кончики пальцев и зябко поежилась:
– Не «The Rania Experience» [52] , однако…
52
«The Rania Experience» – один из самых дорогих курортов на Мальдивах.
Потом аккуратно положила на камни пакет с чистым бельем и мыльными принадлежностями, дотянулась до заколки и распустила волосы.
Темная грива, рассыпавшаяся по загорелым плечам и скрывшая спину девушки чуть ли не до поясницы, выглядела настолько роскошно, что я ею невольно залюбовался. А потом обратил внимание и на форму ягодиц, практически не скрываемых тоненькими трусиками:
– Давно качаешься?
– Лет шесть…
– А зачем? – положив на приметный камень подрывную машинку и шагнув к воде, поинтересовался я.
– Как-то поутру заглянула в зеркало и поняла, что у меня слишком тощие ноги и совершенно плоская задница…
Назвать ее задницу плоской не смог бы самый пристрастный ценитель женской красоты, поэтому я недоверчиво хмыкнул.
– Я нисколько не преувеличиваю… – без тени жеманства сказала она. – Для того чтобы набрать нужный объем, мне пришлось пахать три с лишним года…
– Уважаю! – убедившись, что ап-Куеррес все так же пялится в стену, выдохнул я. И плавно скользнул в ледяную воду.