Охота на человека
Шрифт:
– Что думаете предпринять дальше?
– Думаю, нужно от имени Совета Безопасности ООН обратить внимание чилийского правительства на недопустимость существования колонии «Дигнидад».
– Правильно, – одобрил генеральный директор, – и сделать соответствующий запрос в Аргентину, чтобы они не могли туда перебазироваться.
– Я боюсь, что в таком случае они просто переедут в Парагвай, – вставил Дюнуа.
– Да, парагвайское правительство может предоставить им свою территорию, – согласился генеральный
Саундерс махнул рукой.
– Какая разница, Стресснер или Родригес. Боюсь, что у второго сейчас больше власти, чем у первого. Это ничего не даст.
– А что вы предлагаете?
– Ничего. Мы ничего не можем сделать. Это как разросшаяся опухоль. От того, что мы удалим отросток, ничего не изменится.
– Вы настроены сегодня очень пессимистично, – мягко сказал генеральный директор, – думаю, вам надо отдохнуть. Вы очень здорово поработали, Дронго, сумели справиться со сложнейшим заданием. Большое спасибо.
Он встал, протягивая руку и давая понять, что беседа окончена. Саундерс, пожав без энтузиазма эту протянутую руку, кивнул и вышел из кабинета. Встретив недоуменный взгляд генерального директора, Дюнуа извиняюще прошептал:
– Это у него апатия. Естественно, после стольких потрясений...
Он побежал по коридору догонять Дронго. Тот, уже надевая пальто, подходил к лифту.
– Что с тобой? – спросил он у Саундерса. – Чем ты недоволен?
– Я просто устал, – честно признался Дронго, – очень устал.
– Это пройдет, – тихо сказал Дюнуа, обнимая его за плечи. – Ты сделал великое дело, парень. По законам любой страны тебе полагается высшая награда. Слушай, если я приглашу тебя выпить, это приравнивается к такой награде? – вдруг спросил он, подмигивая весело Саундерсу.
Саундерс улыбнулся:
– Конечно, приравнивается.
Дюнуа вместе с Ричардом вошел в лифт.
– Подожди меня в холле, – сказал он, когда лифт замер на первом этаже, – я сейчас надену пальто, оно осталось наверху, и мы поедем в одно великолепное место.
Саундерс вышел в холл, подходя к сувенирному киоску. Какая-то женщина в богатом, нарядном манто делала покупки. Она взяла сразу несколько пакетов и не могла забрать их все сразу. Ее умоляющий взгляд остановился на Саундерсе.
– Вы мне не поможете? – спросила она.
Ему почему-то не понравилась улыбка этой красивой, но уже немолодой женщины.
– Конечно, помогу, – тем не менее отозвался он с готовностью, забирая пакеты.
Они вышли на улицу.
– Вот моя машина, – показала женщина на стоявший неподалеку «Шевроле». Они подошли к автомобилю, и женщина, открыв дверь, приняла пакеты.
– Вы очень любезны, благодарю вас, –
Именно в этот момент за его спиной послышался скрип тормозов. Он еще успел обернуться и увидеть женщину в автомобиле. В руках у нее был револьвер. Что-то закричал Дюнуа. Потом были выстрелы...
Нью-Йорк
10 декабря 1988 года
Дюнуа приехал домой поздно ночью, когда жена и дети давно уже спали. Открыв входную дверь, он осторожно прошел внутрь, стараясь не шуметь. Бросив пальто на диван, он достал бутылку виски и грузно опустился в кресло. Отвинтив крышку, он судорожно сделал несколько больших глотков, после чего поперхнулся и громко закашлял. Еще несколько секунд он прислушивался к звукам из спальни со второго этажа. Но все было тихо. Он снова поднял бутылку, и в этот момент зазвонил телефон. Он поднял трубку и негромко сказал:
– Я слушаю.
– Это я. – Звонил генеральный директор. – Вы нашли убийцу? – Нет, – зло ответил Дюнуа, – я уже сообщил и в ЦРУ, и в ФБР. Ее ищут.
– Вы узнали, кто это был?
– Да, конечно. Из досье ЦРУ. Это Луиза Шернер. Наемный профессиональный убийца. Ей сорок восемь лет, и на ее счету несколько громких убийств. Там, где не может пройти мужчина, достаточно уверенно чувствует себя женщина. Она этим и пользовалась. Видимо, была нанята «Легионом». Ее сейчас ищут по всему городу.
– Что думаете предпринять?
– Она, наверное, уже в другом городе или, еще хуже, в самолете. Думаю, нужно задействовать сеть наших агентов в Европе и Канаде.
– Действуйте, как считаете нужным... – Генеральный директор немного помолчал и лишь затем спросил: – Он умер?
– Час назад еще нет. Был в реанимации, но сознание к нему не возвращалось, – угрюмо сказал Дюнуа, сжимая бутылку.
– Что говорят врачи?
– Никаких шансов. В него попали все три пули... Одна сидит рядом с сердцем. Профессор сказал, что не понимает, как Дронго еще жив.
– Ясно. – Генеральный директор еще помолчал и затем неуверенно спросил: – У него есть семья?
– Кажется, нет. – Дюнуа поставил бутылку на пол. – Какое это имеет значение? Мы все равно ничего не сообщим его семье. Даже труп не можем выдать.
– Да, да, конечно. Вы правы. Спокойной ночи. – В трубке раздались частые гудки.
– Спокойной ночи. – Дюнуа, положив трубку, снова взял бутылку.
Наверху зажегся свет, и через минуту в гостиную вошла жена.
– Что случилось, Пьер? – испуганно спросила она мужа. – У тебя неприятности?