Охота на Хемингуэя

Мэдсен Дайана

— Именно так, — ухмыльнулся Мэтт нам обоим. — Нам неизвестно, что произошло на том конце провода. Но застрелен ли Дэвид, либо ломает комедию, я одинаково не собираюсь участвовать в этом. Моей карьере это совсем не на пользу. И вот что, Фил — если деловые связи для тебя что-нибудь значат, то ни ты, ни твой «следователь», — он кивнул на меня, — не должны звонить в полицию или еще как-либо вовлекать в это дело «Америкэн Иншуренс».

Наплевательское отношение к этике — норма в большом бизнесе. Но неужели и данном случае? Впрочем, почему нет?

— Я немедленно возвращаюсь в Нью-Йорк, —

заявил Кинг, вставая.

— Фил, — с мольбой в голосе произнесла я, когда Мэтт вышел из кабинета.

— Ди Ди, мы ведь не можем точно сказать, что там произошло, так ведь? Так что поезжай прямо туда и проверь.

— Я понимаю, что ты стараешься оттянуть звонок копам, пытаясь спасти свою задницу, но…

Фил глянул на дверь.

— Если Дэвида застрелили, то что останется полицейским, как не оцепить место преступления?

— Черт, Фил, он, быть может, истекает кровью!

— Так поезжай туда как можно скорее.

Он нацарапал что-то на клочке бумаги.

— Но… — протянула я, когда Фил сунул мне записку.

— Тут адрес Дэвида. Это недалеко от нас, ты окажешься на месте даже раньше, чем полиция, если бы мы ее вызвали.

В адресе Дэвида я не нуждалась, и ринулась к двери, крича на ходу:

— Фил, черт побери, звони копам!

Ехать было минут пять. Я крутилась по дороге как сумасшедшая, стараясь пробиться через плотный транспортный поток Лупа. Ощущая, как сосет под ложечкой, я с каждым рывком машины почем зря поливала Мэтта с Филом. Занятия страховыми расследованиями познакомили меня со статистикой, которую я предпочла бы не знать. У Дэвида имелось больше шансов попасть под машину — один к шестидесяти, — или умереть от несчастного случая дома — один к ста тридцати, — нежели стать жертвой преступления. В то же время, есть пугающие цифры, что раз в двадцать одну минуту происходит убийство, и каждому четвертому из нас грозит стать объектом преступного нападения. А быть может, догадка Мэтта справедлива, и Дэвид просто ломает комедию. Я надеялась на это, но в глубине души чувствовала иное.

Припарковавшись в запрещенном месте, я побежала к дому Дэвида, стараясь отогнать страшное видение трупа Дэвида Барнса, поджидающего меня там.

Его квартира была под номером 721. Лихорадочно обзванивая соседей, я пыталась нащупать в сумочке свою верную «Дино Квик Лок Пик» — классную универсальную отмычку, которую заказала себе по почте в подарок на прошлое Рождество. Она позволяет открыть почти любой замок, а в случае крайней необходимости послужит оружием против грабителя, или, того хуже, убийцы.

— Кто там? — прохрипел домофон.

— Кто это? — донесся через шипение динамика другой, старческий голос.

Как раз в этот миг молодая мамаша с коляской открыла замок изнутри. Я распахнула дверь пошире, вроде как помочь, потом проскользнула в подъезд и помчалась к лифту, в предчувствии страшной картины, которая, возможно, ждет меня наверху.

Квартира Дэвида располагалась в самом дальнем конце площадки. От вида дверной ручки меня бросило в пот. Нет, отмычка тут не понадобится — отметины на двери свидетельствовали о взломе. Я эти следы сразу узнала, потому как — хотя и никогда не признавалась в этом — сама занималась подобными вещами,

когда требовалось для дела.

Ухватив остаток ручки, я открыла дверь и сначала заглянула через щель у петель, чтобы проверить, не стоит ли кто за ней. Потом вошла в квартиру, игнорируя внутренний голосок, настаивающий: «Не делай этого, не делай!».

Я остановилась, чтобы снять туфли на высоком каблуке, и прислушалась. Вокруг царила пустая, гулкая тишина.

Гостиная располагалась справа. Не было нужды включать свет, чтобы заметить беспорядок. Прекрасная восточная ширма с золотыми цаплями была разорвана и валялась на куче опрокинутой мебели, пол усеивали осколки статуэток будд, обрывки бумаги и картин, разбитые лампы и выпотрошенные подушки. Тонкие стеклышки, поблескивающие вокруг кучи, представляли собой все, что осталось от бокалов, которыми мы чокались вчера вечером.

Зажав в кулаке острую «Дино», я замерла посреди этого хаоса, прислушиваясь и боясь обнаружить того, кто все это натворил. Но в ушах отдавался только бешеный стук моего собственного сердца.

К другим комнатам вел длинный коридор, на дальнем конце которого была кухня. Я на цыпочках обходила помещения по очереди, каждый раз опасаясь страшной находки. Гостевая спальня, ванная. Везде бедлам. Если кто-то еще прячется здесь, остается положиться на навыки, приобретенные на занятиях по айкидо, хотя сэнсэй прибьет меня, если узнает, что я поднялась на носки.

Войдя в спальню Дэвида, я разглядела в полумраке не заправленную кровать. Это был кошмар, кровавый кошмар.

— Дэвид, — позвала я.

Он лежал на постели практически в той же позе, в какой я его оставила поутру. Только рука свисала, почти касаясь бежевого ковра, на котором образовалась большая красная лужа. Сердце в груди подпрыгнула, и я взмолилась, чтобы Дэвид оказался жив. Я кинулась к нему и в то же мгновение ощутила резкую боль в затылке. Глаза застил туман, в ушах зазвенело, колени подогнулись, и я рухнула на окутанный мглой пол.

Родные всегда говорят, что я твердолобая, и подозреваю, что в буквальном смысле они правы. Голова кружилась, желудок стремился вывернуться на изнанку, но я не отключилась ни на секунду. Где-то в уголке сознания появился сэнсэй, жестоко распекающий меня за непростительную ошибку — дать подойти к себе сзади. Сквозь гул в ушах я различила быстро удаляющиеся шаги, и очень сильно надеялась, что человек, напавший на меня, ушел.

Я попыталась подняться. Ноги были как из резины, к горлу подкатило, и я снова опустилась на пол. Голова сильно болела, за правым ухом стало горячо и мокро. Стараясь не обращать внимания, я сделала несколько глубоких вдохов и, преодолевая боль, медленно поползла к кровати.

Кровь Дэвида была повсюду, колени прилипали к ковру. Когда я дотронулась до его руки, кожа ее была холодна как лед и посерела. Он был мертв.

Я внимательно осмотрела труп. Стреляли дважды: в грудь, из отверстия в которой вылилось много крови, и в голову. Позади тела, на подушке, кровь смешивалась с некоей субстанцией, должно быть, мозгом. Голубые глаза бессмысленно смотрели в потолок. Вокруг раны на голове заметны были мельчайшие следы пороха, и я сделала вывод, что стреляли в упор.