Охота на левиафана
Шрифт:
— Я ничего не вижу, — произнес я в ответ на вопрошающие взгляды товарищей, устремленные на меня, и уже хотел сойти с кнехта, как тут же мое внимание было привлечено каким-то предметом. Это был обрубок дерева, качающийся на волнах, как бакен. Вероятно, я не заметил бы его, если бы на одно мгновение его не подняла на свой хребет волна. Так как я задержался на своем наблюдательном посту, мистер Рэнсом окликнул меня:
— Вы что-нибудь видите, Мэси?
Я старался в это время убедиться, действительно ли предмет, замеченный
— Что там такое?
— Я думаю, метка, сударь.
— Метка? Клянусь Юпитером, это интересно! В каком направлении?
— Впереди, примерно в трех кабельтовых!
— Я сажусь на руль. Говорите, куда держать курс!
Я исполнил его приказание. Направление шлюпки пришлось изменить очень незначительно, предмет был почти на ее пути. Обрубок дерева действительно оказался меткой, как показывали буквы, выжженные на нем.
12. ЧТО ЗНАЧИТ «МЕТКА». ПОКА В БЕЗОПАСНОСТИ
Убьют ли кита и вынуждены бросить его ради новой добычи или по какой иной причине — бросают в море метку. Это обрубок легкого дерева, на котором выжигают название корабля и порта, откуда он вышел. Маленький флаг, укрепленный на спине кита, служит только указателем, метка же китолова — своего рода тавро, каким клеймят скот, она служит для обозначения права собственности, говорит всем встречным, что животное имеет хозяина и кто этот хозяин.
Очень часто захваченный кит остается покинутым на несколько дней до возвращения загарпунивших его. Иногда они не возвращаются вовсе. Туман или буря мешают китоловам окончательно овладеть добычей. В таких случаях метка предупреждает другого китолова, нашедшего эту добычу: не трогай, не твое! И никто не трогает. Этот обычай соблюдается у всех китоловов.
Когда волна повернула бревно надписью к нам, командир прочел: «Гайлендер» — Абердин". Это было шотландское судно, которое мы встречали в Северном Ледовитом океане. Оно, как и мы, оставило полярные воды и спустилось к югу. Но что могло заставить его бросить здесь метку? Не уронили ли ее случайно с борта?..
— Может, она прикреплена к телу кита, а кит под водой?
— Это возможно, — согласился мистер Рэнсом. — И судя по тому, как колеблется метка, это действительно так. Сейчас проверим.
Когда шлюпка поравнялась с меткой, он перегнулся через борт и потащил ее из воды. К метке была прикреплена веревка. Вначале свободная, она натянулась, как только мы прошли чуть дальше. Кусок дерева вырвался из рук офицера и упал в воду, подняв тучу брызг.
По команде мистера Рэнсома четверо гребцов налегли на весла и вернули лодку к тому месту, где плавала метка. Мистер Рэнсом захватил ее с большими предосторожностями, чем в первый раз и убедился, что на другом конце веревки, что-то есть и это что-то противится всем нашим усилиям: на поверхность его поднять невозможно.
— Наверное, на
— Согласен с вами, сударь. На другом конце рыба. — Старик Греммель упорно называл кита рыбой, вопреки зоологии. — И он там недавно, как верно вы заметили. Не более недели, как шотландец оставил это место. Может, он еще где-то близко.
Эти слова возродили в нас надежду, и опять взоры устремились на безграничную равнину океана.
Но мы прочли на ней тот же ответ: ничего! Ничего, кроме хаоса сердитых волн, ничего, кроме ужасного, приводящего в отчаяние однообразия…
Командир снова заговорил о метке:
— В любом случае хорошо, что мы ее нашли. Можно принайтовить к веревке шлюпку — это будет похоже на якорную стоянку. Будем надеяться, что веревка выдержит.
Без лишних слов обрубок был вытащен, и его прикрутили к пиллерсу. Боясь, что веревка окажется слаба, если ее будет сильно рвать, мы постарались выбрать ее, чтобы можно было потом потихонечку травить. Вдобавок, мы привязали к ней другую веревку, сделав узел как можно ниже, чтобы предохранить от трения.
— Лучше остаться на якоре и приготовиться к встрече бури, чем убегать от нее, — объяснил нам командир свои действия. — Как видите, ураган только начинается, волны пока еще только холмы, а во время урагана они обратятся в горы.
Он был прав, и очень скоро мы в этом убедились. Небо принимало все более угрожающий цвет, волны пенились, здесь и там с радостными криками носились буревестники.
Недолго мы пробыли на нашей своеобразной стоянке, благословляя ее. Лодка держалась, мы поставили ее кормой к ветру и молились лишь об одном: только бы не лопнула сильно натянутая веревка!
Она, слава богу, выдержала! Немного спустя мы уже перестали бояться и даже почувствовали облегчение, потому что поняли: бурю мы переждем, а там будь что будет!
Чтобы поддержать нас, командир, до сих пор удрученный мыслью, что его неосторожность явилась причиной нашего несчастья, — а так оно и было, — сказал несколько более оживленно, чем обычно:
— Интересно, какова же здесь глубина? Она не должна быть большой, потому что веревка метки достигает поверхности. Мне кажется, стоило бы бросить лот и убедиться в этом.
Никто не возразил, и все необходимые меры были приняты.
У нас как раз был с собою линь для ловли трески, которым мы пользовались несколькими днями раньше, так как треска водится в Бристольском заливе в таком же изобилии, как и у берегов Новой Земли.
— Сорок семь брассов! — сообщил мистер Рэнсом, промерив глубину. — С этой глубины судно может легко вытащить кита, если крепка веревка и благоприятствует погода. Неужели мы не поднимем этого кита на поверхность? Это же пустое дело!