Охота на Лис
Шрифт:
Судьба в лице Клемена решила иначе. Суровый командир местных войск уже поджидал гостей на ступенях Серого Бастиона. Он скрестил руки поверх сияющего панциря и встретил Каддара грозным взглядом из-под выступающего лба.
— Какая встреча, — следопыт даже не попытался изобразить удивление.
— Погулять решили? — здороваться с гостями командиру, видимо, не полагалось.
— Подумали, отчего бы нам не посетить Серый Бастион? — Каддар остановился в паре шагов от крыльца. — Вы ведь не против?
— Господа, я понимаю, что у вас имеется королевская
— Отставим любезности, командующий, — следопыт поднял подбородок и заглянул гвардейцу прямо в глаза. — Я знаю, что вы держите какого-то важного пленника в Сером Бастионе. Это ведь Лис, так? Я должен с ним поговорить.
— Лисы — это внутреннее дело Басселя, — Клемен подошёл так близко, что его челюсть нависла прямо над глазами Каддара.
— Оно, может, таковым и было, но до того, как они убили Кранца Родейна. Уважаемого трисфолдца, ради которого я здесь, — Каддар отказывался пятиться. — Послушайте, командующий, давайте уже договоримся, что мы с вами на одной стороне. Пусть я прибыл из Трисфолда, пусть родом я из Соттории, а славу заслужил в Брекке… Пусть вы мне не доверяете и ставите каждого обитателя замка следить за мной. Пусть, командующий. Я не прошу вас мне доверять или считать меня другом. Просто сейчас наши интересы совпадают. Так зачем мешать самим себе, если можно побыстрее разобраться с проблемой, чтобы каждый пошёл своей дорогой?
Клемен таки сделал шаг назад. Он положил руки на пояс и перевёл взгляд на запорошенный плац перед Бастионом. Челюсть командующего двигалась в такт его мыслям, да так долго, что Каддар почти утратил терпение.
— Будь по-твоему, следопыт.
На сей раз гвардеец свернул направо сразу после входа в Бастион. Их путь лежал вверх по высеченной в камне лестнице. Каддар оценил толщину стен старого форта. Серый Бастион был предтечей нынешнего замка, где вожди Бастала чувствовали себя в безопасности от завоевателей из Летары. В какой-то момент старое здание с крошечными окнами, низкими потолками и без отопительных канавок в стенах оказалось слишком неприглядным для герцогов. Но на роль тюрьмы Бастион подходил прекрасно.
Второй этаж был заботливо переделан под темницу. Наверняка, раньше здесь располагались палаты басталских вельмож, но теперь вдоль коридора тянулись лишь ряды одинаковых дверей, грубо обитых железом. Возле одной из них и дежурило сразу двое гвардейцев.
Каддар заглянул сквозь крошечную решётку на уровне глаз, но темнота не позволила ему увидеть нутро камеры. Тогда Клемен настойчиво прокашлялся, как бы отодвигая следопыта со своего пути. Один из стражников вручил ему ключ, которым командующий отпёр темницу.
— После вас, — Клемен протянул могучую руку.
— Благодарю, командующий, — произнёс Каддар. — Попрошу вас о ещё одном одолжении: могу ли я поговорить с пленником наедине?
— Чёрт с вами, — гвардеец надул щёки и звучно выпустил воздух ртом. — Парни, постойте
— Мариш…
— Наедине значит наедине, господин следопыт, — Клемен усмехнулся. — Постарайтесь всё выяснить побыстрее, пока мы не начали беспокоиться. Правда, собеседник из него не очень.
Командующий увёл солдат обратно к лестнице. Мариш несколько раз обернулся на своего господина и ушёл лишь после того, как получил третий кивок одобрения. Каддар не любил оставаться без присмотра верного защитника. Но если такой была цена за то, чтобы впервые поговорить с кем-то наедине в этом замке, то так тому и быть.
Следопыт снял со стены факел и вошёл в камеру. Пленником оказался совсем молодой парень лет двадцати пяти. Нагой Лис сидел в холодной пустоте Бастиона на тонкой мешковине, а железные скобы приковывали его раскинутые руки к стене. Свет факела заставил его поморщиться от боли, ведь даже крошечное окно, что должно было вести во внутренний двор Бастиона, оказалось заложено.
— Привет, — Каддар дождался, пока узник привыкнет к свету и перестанет щуриться. — Давай пообщаемся, ты ведь не против?
Парень ответил пустым взглядом. Следопыт разглядел его смуглую кожу, тёмные глаза и жёсткие завитки грязных волос. Не самый привычный портрет бассельца. Местные жители чаще щеголяли типичными чертами коренных народов Большой Земли: бледной кожей, русыми или светлыми волосами. Каким и был лик людской части континента до пришествия беглецов из павшей империи.
— Ты что, не говоришь по-альдеваррски? — Каддар прикусил губу и всмотрелся в диковинный лик парня. — На твоё счастье, я знаю ещё четыре языка. Как насчёт бреккского? Нет, не похож. Речь Старых Холмов — совсем мимо. Сотторийский — нет, а вот Годаранский? Не из славной солнечной империи ли ты пришёл? Не думаю. Наверное, Нимлатар или Тивалия. Точно. Тивалия. По глазам вижу. Жаль, этим языком я ещё не овладел.
Следопыт не сомневался в своей итоговой догадке, как и в том, что узник вполне понимал его. Языки давались Каддару легко, и, в случае альдеваррского, остатки его акцента едва ли мог уловить рядовой житель Западных Королевств. Наверняка, говорил он даже чище шепелявых меранийцев.
— Дружище, зачем мы с тобой играем в молчанку? — Каддар присел на колени перед измученным пленником. — Тебе необязательно мне всё рассказывать, потому что мне и так многое понятно. Ты Лис. Один из последних выживших, если верить командующему, а в этом я ему верю.
Тивалиец лишь медленно сопел да изредка подрагивал от холода.
— Ну и что тебя здесь ждёт, Лис? — следопыт опустил взгляд в притворном волнении. — Они же убьют тебя. Рано или поздно, но вздёрнут на площади. Ты будешь отдуваться за всех своих пособников, понимаешь? Кранц Родейн и все другие, кого вы убили. Неважно, что ты мог их и не трогать. Ответишь за всех. Клемен очень зол на вас. Чувствую, что герцог — тоже. И это очень грустно. Очень.
Тело узника пронзила судорога, и он скорчился от боли на несколько мгновений.