Охота на Минотавра
Шрифт:
– Это ничего, – перебил Колян. – Все равно расскажу!
Присутствие Юли оживило покалеченного Коляна, в глазах его появилась радость: ведь его окружали инвалиды, сам он был почти при смерти – и вдруг само солнышко спустилось к нему.
– Расскажи, расскажи, может, про тебя еще фильм снимут, – посоветовал худой старик с загипсованной ногой, лежавший на соседней койке. – Про дурака-то. – Ребята осуждающе посмотрели на него. – Как ты на стройке обкурился и чуть шею себе не свернул, – добавил он, зло засмеялся, а потом и закашлялся сиплым кашлем заправского курильщика.
– Не
– Спортсмен, – усмехнулся язвительный старик. – Все вы курите – с туманом в башке живете.
– Никого не слушайте, – успокоила Юля покалеченного ровесника. – Вот вы, дедушка, как покалечились?
Старик недовольно взглянул на девушку.
– На даче я покалечился, крышу чинил и упал.
– Вот видите, про вас точно фильм не снимут и даже в «Аргументах и фактах» не напишут, – заметила Юля. – У вас самый заурядный случай. Небось, еще и самогона натрескались, да?
– Чего?! – аж приподнялся старик.
Кажется, девушка попала в точку.
– А новый закон, дедушка, знаете? – продолжала она. – Кто покалечился в нетрезвом состоянии и не на работе, как вы, тех домой выписывают на третий день, чтобы больницу просто так не занимали. И за медикаменты вычитают. – Пара мужиков в палате озабоченно засопела, еще один, тоже весь в гипсе, тихонько стал возмущаться. Но Юля не обратила на них внимания. – Знаете, сколько ваш гипс стоит плюс антибиотики плюс уход?
– Ты это мне тут…
– Не тыкайте, – перебила его Юля. – Или замолчите сейчас же, или я к начальнику отделения пойду и скажу, что вы занимаете чужое койко-место. Ясно?
– Ишь, Колька, какие к тебе ходят, а?
– Я спросила: ясно?
Старик не ответил, только закряхтел и гордо отвернулся от посетителей своего соседа. А Юля подмигнула Коляну: мол, не унывай, бедолага! На вопросы других покалеченных, когда закон вступил силу, Юля дала разъяснения: две недели назад, так что пусть готовятся держать ответ за свои травмы. Одним словом, теплый дружеский контакт был установлен.
– Где сядем, Миш? – спросила Юля.
– Куда больной скажет. А, больной?
– Только вы на одну сторону садитесь, – посоветовал Колян. – А то головой вертеть трудно…
– Нет вопросов, – откликнулась девушка. – Миш, поухаживай.
– Ага! – быстро отозвался тот.
И через минуту они сидели у окна, справа от покалеченного Николая Чубкина. Юля положила на тумбочку диктофон, взяла в руки блокнот и авторучку.
– Ну? – кивнула она.
– Мы там на спор ночевали, – начал Колян. – Дураки… За три дня до этого два наших другана, Соколов и Прошкин, остались на ночь недалеко от развалин. Приехали на мотоциклах, выпили пивка, да немало, расхрабрились, обратно решили не ехать. Лето, жара. И костерок горит. Заснули, короче. Так многие и раньше делали. А костер погас. Ночью Прошкин и Соколов встали по делу…
– Одновременно? – спросил Мишка.
– Да, а что?
– Странно.
– Чего тут странного? Проснулись, разговорились, потом, мол, не пора ли нам отлить?
– Все
– Ну вот, стоят, делают дело, смотрят на развалины. А они на фоне ночного неба четко видны. Соколов первый увидел и говорит Прошкину: «Смотри на третий этаж». А тот, мол, чего там? «Кто-то есть. Стоит!» Прошкин делает свое дело и отвечает: «Да кто там может быть?» Соколов шипит: «Смотри лучше!» Тут уже и Прошкин: «Точно! Вижу!»
– Да что же они увидели-то? – поторопил его Сомов.
Парень в гипсе сделал большие глаза:
– Силуэт! Да странный он какой-то. Пригляделись. Человек вроде. Он стоял в проеме и с высоты смотрел на них. Они одновременно сообразили, в чем странность. Оба увидели его огромную голову и рога над ней! Это был монстр!
Юля и Мишка переглянулись.
– Дальше, Николай, – попросила девушка.
– А что дальше? А дальше он заревел, как они сказали. Тут им и поплохело. Они едва штаны застегнуть успели, потом отвлеклись на секунду, глядь туда – а там уже никого нет. Соколов и Прошкин все бросили, метнулись к мотоциклам и кое-как убрались.
– А сколько они пива взяли? – спросил Сомов.
– Литра по четыре на брата, – честно ответил Колян. – А то и по пять.
– Немало. И не мешали? Ну, там, водочка или типа того?
– Не! Мы все только по пивку! – замотал головой обезноженный и загипсованный Колян. – Отраву не пьем.
– Отраву! Чо б вы понимали? Водка мозги проясняет, – вдруг ожил старик со сломанной ногой. – А пиво, моча ваша, дурманит! – Он говорил вполоборота. – Верно, мужики?
Другие «поломанные» пациенты палаты одобрительно загудели.
– Вот что, дедушка, будете влезать в наш разговор, я свое обещание сдержу, – строго предупредила Юля.
– Да молчу я, молчу. Красна девица, тебе б в милиции работать.
Надо сказать, она с трудом верила в этот рассказ. Юля поймала взгляд Мишки Сомова:
– А может, они так сильно хотели его увидеть, этого монстра, что и нафантазировали его во всей красе?
Тот пожал плечами:
– Да кто его знает? Чего там в темноте увидеть можно?
– Вы дальше слушать будете? – вопросом напомнил Колян о том, что рассказ его только начат. – Забыли, почему я здесь?
– Простите, Николай, – за себя и Мишку отозвалась Юля.
– На следующий день мы все собрались на тех развалинах. Днем. Нас человек двадцать было. Разбились на три группы. Вооружились битами, газовыми пистолетами, походили по этажам, поглядели: никого. Соколов и Прошкин особенно проявляли инициативу. Часа три мы ходили. Вот тогда Гришка и сказал: «Да разыгрываете вы нас! Это вас надо было отдубасить». А Соколов и Прошкин ему: «А ты сам тут переночуй!» А он: «Легко! Кидайте нам с Коляном по две штуки – мы переночуем». Договорились на тридцати литрах пива, чтобы всем досталось. Я отказываться не стал, неудобно было. Мы с Гришкой решили, что останемся на ночь на следующий день, но на третьем этаже. Так все решили. Там, где Соколов и Прошкин видели монстра. Чтоб страшнее было, – пояснил он.