Охота на мышку
Шрифт:
Чувствую, как вся кровь отливает от моего лица.
– Удали немедленно.
Сычев снова задорно смеется и, прищуриваясь, весело тянет:
– Не-е-ет. Ни за что.
– Удали! – взвизгиваю я и, не понимая, что творю, бросаюсь на него в попытке отобрать телефон.
Но тут же оказываюсь скрученной по рукам и вжатой лицом в стену. Сычев наваливается на меня сзади всем своим весом.
Адреналин шпарит по венам, тяжело дышу, безуспешно пытаясь вырваться. Но подонок слишком огромный и сильный. Я действительно как маленькая мышка в его
Сергей убирает в сторону мои волосы, и я чувствую, как задней поверхности шеи касаются его теплые губы. Почти невесомо, но меня прошибает током от этого прикосновения. С головы до пят бегут бешеные мурашки. Вжимаю голову в плечи, всхлипываю, зажмуриваюсь:
– Не надо, пожалуйста… Что ты делаешь… Отпусти…
– Хочу тебя…
И меня вновь окатывает кипятком с головы до пят, по телу проходит дрожь.
– С ума сошел! Ненормальный! Псих!* – испуганно шепчу я.
– У тебя такое тело нереальное… Хочу вживую его увидеть… Хочу потрогать… Везде…
Его ладонь чувственно сжимает моё бедро, так, что низ живота простреливает горячим спазмом.
А потом Сергей вдруг резко отпускает меня и отходит. Я едва удерживаюсь на мягких, как вата, ногах. Только успеваю отлипнуть от стены и развернуться, как на пороге класса появляется Людмила Ивановна.
– Снова ты здесь, Сычев? – строго смотрит она поверх очков на своего ученика.
– Уже ухожу, Людмил Иванна, – заверяет он её.
– Татьяна Петровна? У вас что-то случилось? – хмурится классный руководитель, переводя на меня взгляд.
– Нет. Всё в порядке, – отрывисто отвечаю я.
Дезориентировано хлопаю глазами, наверное, они у меня сейчас совершенно дикие.
Сычев уходит. Людмила Ивановна настороженно интересуется у меня, как прошел урок. Я что-то сбивчиво ей отвечаю. А через пару минут на мой телефон приходит сообщение с неподписанного номера:
«Спорим, я тебя трахну, Мышка? И тебе это понравится»
По моему только начавшему остывать телу вновь прокатывается горячая волна, закручиваясь в тугую спираль внизу живота. Сердце колотится о рёбра, на лбу выступает пот.
Скольжу пальцем по экрану. Чуть выше в диалоге мои откровенные фото, которые Сычев переслал себе. Резко гашу телефон.
Пытаюсь проморгаться. Но текст сообщения и эти фото так и стоят перед глазами, будто отпечатались на сетчатке.
Он точно псих. Ненормальный. Неадекватный. Разве можно девушке такое писать? Разве можно такое говорить?! А делать так разве можно?! Господи, это какой-то кошмар…
Теперь ещё Сычев будет шантажировать меня фотографиями. У него практически развязаны руки. Потому что если эти снимки разойдутся по школе… Если папа узнает… Я просто умру от стыда.
Как я умудрилась так вляпаться?!
7. Как же неохота домой
– Сигареты есть?
Молча достаю пачку из кармана, протягиваю Дюше. Тот подкуривает, затягивается. Прищуривается, глядя искоса на меня:
– Короче, тема такая. У Власова
Я делаю глоток из банки. Пальцы прилипают к ней – на улице мороз. Ледяное пиво стекает по пищеводу, пробирая до мурашек. Но я зачем-то всё равно пью его.
– А сколько реально на этом поднять?
Дюша затягивается сигаретой и выпускает вверх струйку перемешанного с паром дыма.
– Поднять можно ох*енно, Сыч. Я на дроме вчера глянул, там одно ухо в среднем трицаху стоит. Думаю, за пятнаху их с руками оторвут.
– Да ты чё.
– Да. Тебе бабки нужны или нет? Сам же вроде недавно ныл?
– Нужны, нужны. Я в деле. Мажор там как, сам перетрёт с этим Бесом, или помощь нужна будет?*
– Да не, он сам перетрёт.
– Ладно, держите меня тогда в курсе.
– Хорошо.
Делаю еще один большой глоток ледяного пива, ёжусь и швыряю пустую банку в переполненную урну. Та скатывается по куче мусора и падает рядом в снег. Морщусь и отворачиваюсь от этого зрелища. Бесит. Такое ощущение, что у нас на районе никто вообще не убирает. Везде, куда ни глянь, что днём, что ночью сплошное дерьмо. А в центре хрен где найдешь переполненную мусорку, там улицы, наверное, языком вылизывают каждый божий день.
Хочу жить в центре. Задолбало это дерьмо.
– Ладно, Серый, пойду я, – напоминает о себе Дюша, выбрасывая окурок в снег и протягивая мне руку. – Матушке обещал сегодня с мелкими посидеть.
Отстранённо киваю, жму другу ладонь.
– Давай. Созвонимся.
Дюша заходит в подъезд, а я спускаюсь с крыльца, стряхиваю рукавом снег со спинки лавки и усаживаюсь на неё, поставив ноги на сиденье. Так задница дольше не отмёрзнет.
Сегодня дико холодно. И во дворе нашей общаги ни души. Все засухарились по своим норам, и мне даже носа некуда сунуть. А домой неохота.
Неохота – но придётся. Темнеет, и мороз всё крепче. А я уже и без того почти не чувствую конечностей. Сейчас отморожу себе зад окончательно, никуда не денусь, встану и пойду.
Сука, как же хочется свою квартиру! Только не представляю, что надо сделать, чтобы её купить. Душу дьяволу продать если только, да я бы и продал, но, бл*ть, не предлагают пока. Скорее бы уже лето, хоть у Мажора родители на дачу свалят, можно будет там позависать.
Онемевшими руками выбиваю из пачки очередную сигарету, подкуриваю. Достаю из куртки телефон, снимаю блок с экрана и открываю фотки Мышки. Залипаю надолго, даже забываю на время про мороз. Какая же она ох*енная… Приближаю изображение, разглядываю стройные ножки, плоский животик с аккуратной впадинкой пупка, аппетитную грудь. Кровь приливает к паху, и вот мне уже почти не холодно.