Охота на оборотня
Шрифт:
Вилль хотел плюнуть в провокаторскую рожу, да вместо этого рассмеялся. Вовсе не маги оказались идиотами, а он не шибким разумником. Тринадцатилетние детишки-первокурсники обвели вокруг пальца престижного капитана стражи эльфа-аватара.
Посмеиваясь, он зашелестел страницами. Увы, не обнаружилось ничего, что можно было использовать супротив тёмного колдуна. Учебник «Вводного курса зельеделания» был чист и невинен аки муж, явившийся из трактира до полуночи своим ходом. Самым злокозненным оказалось «Приворотное зелье», в состав которого входили волосы привораживаемого, пенька и такая пакость, как вороний помёт сушёный. Впрочем,
Капитан не счёл нужным оповещать подчинённых о странной находке, и в ответ на испытующие взгляды неопределённо хмыкнул. Понимайте, как хотите, господа! На храмовые двери был навешен замок, и к чёрному матовому ключу с петушиной головкой прибавился блестящий, размером поменьше и с головкой треугольной.
Сейчас Вилль мучился с выбором, стоит ли потрясти книжицей перед постной физиономией жреца или же приберечь её до поры, до времени. Уж больно странной и безвредной казалась улика.
Глава 8
— Морда уже лучше! Побрился без увечий? — поприветствовал воспитанника Берен Грайт. Он по-хозяйски разместился на капитанском стуле в допросной, положив под седалище сплющенную диванную подушку и вольготно закинув ноги на стол.
— Бабье мыло нежней солдатского оказалось, — кивнул парень. — Как наш подопечный? Гулил али проказничал?
— Рука у него ноет, хоть он не признаётся. Господин Улесс с тобой разговаривать не желает. Не догадываешься, почему?
— Могу только предполагать! — хмыкнул эльф, присаживаясь напротив, и добавил, — мне его псина вообще чуть руку не отгрызла, я же не жалуюсь. И?
— И думает господин Улесс, что его подставили. Он действительно… ммм… приврал, говоря, что не использовал либр. Он им заряжал воду для исцелений.
Эльф прикусил губу. Всё верно, есть в учебнике такое зелье с заклинанием. Оно очищает грязную воду и предупреждает мелкие недуги, вроде головных болей, насморка и расстройства кишечника.
— Авторитет культивировал? Так что ж не в открытую ворожил? Глядишь, больше престижу добавилось бы. А нож откуда?
— У Сидора заказал на грядущие свадьбы… И не морщись, сам знаешь, что в обрядовое вино кровь ягнёнка подмешивают, — мужчина убрал ноги со стола и плеснул воды из графина, стоявшего тут же и уже наполовину опустошённого — ему пришлось ждать воспитанника-соню довольно долго. Посмотрел стакан на просвет, в душе жалея, что в нём плещется не красное игристое. — Арвиэль, а наш ли птиц-то?
— А чей же? Гляньте-ка, что я в Храме нашёл.
Вилль со злорадным любопытством ожидал, что Берен так же будет сооружать из пальцев петушиную голову с гребешком и говорить: «Ко-ко!» Напрасно! Мужчина прочитал,
— Я этих пакостников неоднократно за уши тягал в своё время. Они в Равенне на улицах потише такие шутки откалывали — хоть святых выноси! И по этой книжке он вызывал демона?! Ты в своём уме, Винтерфелл?!
— Он мог держать её для будущего ученика, Берен. А книга, вероятно, не единственная. Пускай маги головы ломают, где остальные схроны искать.
— И то верно! Думать — только извилины путать! — с готовностью закивал язва Грайт, и Вилль решил про себя, что излишек нежного бабьего мыла тоже не есть хорошо. Берен явно избавлялся от опостылевшей щёлочи.
В арестантскую Вилль решил зайти для собственного успокоения, что липовый жрец никуда не испарился и всё так же лежит на соломенном тюфяке в одной из трёх зарешёченных камер. Да, он был на месте, и да, шушеля мать! всё так же лежал, сложив руки на животе, и пялился в потолок. Даже не пытался туда доплюнуть для разнообразия.
— Зря вы так, господин Улесс… Хотя вряд ли это ваше настоящее имя. Полагаю, тело его несчастного законного обладателя уже давно общипали рыбы или обглодало лесное зверьё. Ещё одна смерть на вашей совести, между прочим! Вы его убили и забрали вещи. Спрятались подальше от столицы, дабы экспериментировать в своё удовольствие… Вот только думаю, родственники и знакомые погибшего вряд ли примут вас за него даже с чужим фамильным листом [30] и треуглом на шее.
30
Фамильный лист — аналог паспорта. В основном, его имеют жители крупных городов, лица, занимающие какую-либо государственную или местную должность, и храмовники. Селяне и жители периферии не считают нужным обзаводиться скоропортящимися «бамажками».
Жрец не счёл нужным оспорить выводы доблестного капитана Винтерфелла, грозы беглых магов и убийцы снежных псов.
Эльф привычно оседлал стул задом наперёд и бесстрашно навалился на дряхлую спинку.
— Хотите я вам расскажу, как всё было, господин маг? А вы внимательно послушаете.
Тихо было в арестантской, и только бесстрастный голос Вилля горсть за горстью отмерял мгновения охоты за жизнями. Фальшивый жрец сотворял, вызывал и укрощал, и вот на улицу ступила мягкая снежная лапа. А затем… Разорванная в клочья фанатичка Агафья, влюблённая Берта на кровавом троне, жадный до денег и выпивки Демьян с простеньким деревянным треуглом на верёвочке. О, да! он до последнего надеялся, что святой символ защитит уверовавшего от порождений Бездны.
Капитан не угрожал, и в уговорах не было нужды. Эльфийские чары, способные вскружить голову чопорной женщине и расположить недружелюбного мужчину, против мага были бессильны. Они действовали лишь на тех, кто подсознательно хочет этого сам.
Теофан с тем же безразличием изучал трещинки на потолке, вероятно, имеющие для него потаённую символику, и бессознательно поглаживал левой рукой перебинтованную правую.
Вилль вздохнул, поднимаясь со скрипучего стула.
— Я вижу, вы не хотите разговаривать со мной, господин маг? Что ж, жаль! Вероятно, у вас нашлось бы объяснение своим поступкам, играющее в вашу пользу. Боюсь, ваши коллеги не будут церемониться, как мы.