Охота на принца
Шрифт:
– Ноу... Два слов понимат, прощат меня, Стас...
На самом деле она знала больше двух слов, уже три года была женой русского бизнесмена, но связно разговаривать так и не научилась.
Владимир обнял жену, повел ее в дом. Из их разговора Станислав понял, что Джуди заказала пиццу, пиво и готова быстро накрыть стол для гостя.
– Володя, скажи ей, пусть не парится. Я привез икру, соленые огурцы и водку, пусть сделает мясо на гриле, а пиццу сами потом съедите, я эту гадость терпеть не могу.
Владимир передал пожелание гостя жене, Джуди согласно закивала,
– Стасик, ты когда выучишь английский хорошо? – спросил Владимир. – Ты же хозяин фирмы, чья продукция идет только на английском.
– Твоя жена тоже не может выучить русский, Володя. А у меня в фирме имеется классный переводчик. Да нет, я все понимаю, но после немецкого в универе просто не хочется осваивать английский. С языками у меня всегда были проблемы.
– Договоримся, когда приеду в Москву, ты будешь хорошо говорить по-английски, а Джуди неплохо по-русски.
– Согласен, – сказал Станислав и принялся вы–гружать из сумки подарки брату от себя и от родителей.
В Москве было жарко. Сидеть целый день в киоске – занятие малоприятное, а что поделаешь? Такая вот работа, еще неплохая, двести рублей за день платит хозяин. И жилье бесплатное предоставляет. В дальнем углу стоит горшок с плотной крышкой, если приспичит... Да ничего, привыкла уже.
Аня Пирогова стояла в ларьке у открытого окошка, ожидала покупателей. После полудня их было мало, очередь возникнет после пяти, когда люди пойдут из метро, возвращаясь домой с работы, и захотят купить в ее ларьке кто хлеб, кто пиво, кто банку джин-тоника.
Она приехала в Москву из Чебоксар, подруга Алла уговорила, она уехала годом раньше и была всем довольна, хоть и работала в ларьке на рынке. Ну так Москва же! Аня училась в строительном училище, отец, прораб на стройке, так хотел, жила с родителями в небольшой двухкомнатной квартирке, долго не раздумывала, бросила училище и поехала с подругой в Москву, хотя родители возражали. Ну а что ей родители? Девятнадцать лет девушке, самостоятельная уже. Да и в сериалах все время показывают, как девушки приезжают в Москву и чего-то там достигают. А где ж еще достигать, не в Чебоксарах же!
Поначалу прямо-таки счастлива была, ходила по музеям, выставкам, жила у подруги, а когда деньги стали заканчиваться, встретилась с боссом Аллы, азербайджанцем Амиром, и тот взял ее на работу. Жить осталась там же, где и гостила, – у подруги, в тесной однокомнатной квартирке, бесплатно. Там, помимо нее и подруги Аллы, жило еще шесть девчонок, спали на полу в комнате, ужин готовили, если готовили, в тесной кухне, но ничего, все лучше, чем дома, в Чебоксарах. Да и получала она здесь пять тысяч в месяц, поменьше, чем отец в «Стройтресте», но столько же, сколько мать в магазине, и никакие налоги не платила, на еду почти не тратилась, а самое главное, могла делать все, что хотела.
Ларек ее был в самом престижном месте – неподалеку от метро «Кунцевская», там же и знаменитое Рублевское шоссе, почти перед глазами. И теплилась в груди надежда, что остановит у ее
Аня не считала себя красавицей, обычная круглолицая девушка, натуральная блондинка, курносая, с длинными ногами и красивой фигурой, но ведь мог же какой-то принц заехать, что-то купить и обратить на нее внимание. А что, все другие, которых звездами называют, сплошь красавицы, что ли? Да ни фига подобного!
Все девушки в их общежитии мечтали об этом, но многие разуверились и пустились во все тяжкие. Прежде всего с хозяином фирмы Амиром, по их словам, очень уж любвеобильный был этот азербайджанец, со многими уединялся в своем кабинете в офисе на «Горбушке», хоть имел жену и троих детей. Да и к ней подкатывался, но получил резкий отпор. Не хотела становиться женщиной с пожилым хозяином, пусть лучше своих детей воспитывает! А если уволит ее, то и ладно, другую работу найдет себе.
Но Амир ее не увольнял, более того, каждый месяц премию выдавал, тысячу рублей к пяти тысячам честно заработанных, за хорошие показатели в торговле.
– Красивая дэвущька в нужном месте – то, чего надо, – говорил он. – Работай, Аня, хорошо.
Ну что тут сказать? Наверное, Амир был умным бизнесменом. Она стояла у окошка ларька в голубых джинсах, обтягивающих красивые бедра и обнажающих белый животик почти до лобка. А сверху белый топик. Мужчины, останавливающиеся у ларька, с вожделением смотрели на ее животик, на то, что было чуть ниже под джинсами. В ларьке она стояла выше их; покупателям, если не заглядывать специально, видны были именно ее животик и бедра под голубой тканью. Она чувствовала на себе эти взгляды, но уже привыкла к ним, ибо покупали то, что хотели, и то, что не хотели, дабы продлить свое созерцание.
– Добрый день, «Жигулевское» есть? – спросил давний покупатель пива, средних лет мужчина с очень короткой седеющей бородой, ну, как это теперь модно, – вроде «трехдневной щетины».
Он часто покупал у нее пиво, только «Жигулев–ское» в полуторалитровой таре по тридцать пять рублей бутылка. Видимо, пил пиво ночами, ну, бывает...
– Добрый день, вам большие бутылки?
– А давайте познакомимся, я Антон, ваш постоянный, так сказать, покупатель. А вы?
– Аня...
– Очень приятно, Аня. Можем ли мы встретиться после окончания вашего рабочего дня? Прогуляться, так сказать, в Суворовском парке?
– Нет, – решительно отрезала Аня. – Вам, как обычно, три?
– Да, спасибо.
Она выставила в окошко три полуторалитровых бутылки «Жигулевского», мужичок положил их в пластиковый пакет, который достал из заднего кармана джинсов, бросил на пластиковую тарелочку сторублевую купюру и пятирублевую монету, потом достал из другого кармана черных джинсов свернутую вдесятеро газету, протянул ее в окошко:
– Моя последняя публикация, о ссоре наших звезд. Я расписался на статье, это для вас, Аня. Если хотите погулять в Суворовском парке, узнать о жизни звезд такое... Я буду ждать в десять у этой станции метро.