Охота на рэкетиров
Шрифт:
Приятели кое-как привели себя в порядок. Атасов натянул старую черную футболку, весьма кстати завалявшуюся в багажнике. Оба уселись на пригорке. Закурили, глядя на мутную гладь канала. Гримо, счастливый в своем собачьем неведении, бесшабашно носился вдоль берега. Может бультерьер полагал, будто неприятности остались позади, а скорее всего, вообще ни о чем таком не думал. Распугал целую армию лягушек на берегу, и широко разинув пасть, самозабвенно охотился за водомерками.
— Кто на нас напал, Андрей? — угрюмо спросил
Бандура, конечно-же, не знал. Рассказал товарищу о том, как на милицейском КП безнадежно отстал Протасов, упомянул роковой переезд в Воинке, с которого и началась погоня, завершившаяся тяжелым ранением Армейца.
— Не нравится мне это… — мрачно покачал головой Атасов. — Слишком уж, типа, организованную травлю напоминает. Он немного помолчал.
— Что-то сомнения меня берут, — Атасов закончил вытирать тряпкой туфли и зашвырнул ее в канал. Движение хозяина не ускользнуло от верного пса. Гримо метеором ринулся за тряпкой.
— Фу, дурак! — рявкнул Атасов. — Так вот, Бандура. Сомнения меня берут, типа. Не представляю я, как Бонифацкий, прямо с поезда, такую облаву организовал?.. Кишка у него тонка…
— Может, совпадение…
Атасов пожал плечами:
— Всякое случается, Андрюша… — он проводил глазами Гримо, вернувшегося к своим водомеркам. — Четверть двенадцатого. Похоже, в Симферополь уже ехать незачем.
Атасов встал, отряхнул брюки и медленно направился к «Мерседесу».
— Будем Бонифацкого в Ялте брать. Чего нам, дружище, на его территории ожидать, если с первых крымских километров такие пироги пошли, мне, честно говоря, и представлять не охота.
Уже усевшись за руль, Атасов добавил:
— Дурака этого на заднее сиденье запихивай. Теперь будет всю дорогу мокрой собачатиной вонять…
В обед они выехали на трассу Р-57, связывающую Красноперекопск с Гвардейским. «Мерседес», в который раз за сегодня, двигался на юг. Дорога стала гораздо оживленнее.
— Поехали, типа, — подбодрил Атасов повесившего нос Андрея. — По ходу дела что-нибудь да придумаем.
Вскоре они пересекли изумрудную нитку Красногвардейского канала.
— Красногвардейцы, что ли, рыли? — несколько оживился Андрей.
— А Бог его знает…
Едва канал исчез из виду, как далеко впереди, на встречной полосе, показалась спешащая навстречу легковушка. Она несла на крыше конструкцию, напоминавшую либо вполне миролюбивый багажник, либо проблесковые маячки милицейского патрульного автомобиля. Небо к обеду очистилось от туч, воспрянувшее духом солнце безжалостно слепило глаза, издали было не разобрать.
— Господи, пускай это фермер мешки с картошкой на базар везет, — попросил у небес Андрей.
— Тут с картошкой туго, Бандура, — буркнул в ответ Атасов. — Не родит у них земля картофель… Не родит, типа.
Дистанция между машинами стремительно сокращалась. Атасов поднажал, справедливо
Минуты не прошло, как безобидный фермер обернулся злокозненной милицейской «пятеркой». Милиционеры пролетели мимо, во все глаза уставившись на желтый атасовский «Мерседес».
— Пронесло?! — не поверил Андрей.
Вслед за его словами позади раздался визг тормозов. А потом заорала сирена.
— Ого, типа, — сказал Атасов, энергично наступая на педаль. Ускорение придавило Андрея к сидушке. Ветер завыл по салону, в унисон разрывавшейся за кормой сирене. Один из патрульных грозно заорал в матюгальник, призывая беглецов остановиться.
— Желтый «мерседес»… фа-фа… ля-ля… Принять вправо, заглушить двигатель!
— Губу закатай! — во все легкие завопил Бандура, хотя и понимал, что шансов быть услышанным у него нет.
— Если у них, типа, машина радиофицированная, — плохи наши дела, — крикнул Атасов, сворачивая в очередной проселок. — Сейчас пойдут обкладывать со всех сторон, как волков… И вертолет, козлы, подымут! Помяни мое слово! Не даром он у них на КП стоит!
Едва машины оказались на грунтовке, милицейский автомобиль исчез в клубах поднятой «Мерседесом» пыли.
— Дымовая завеса, мать вашу! — даже развеселился Бандура.
Вопреки порадовавшей Андрея завесе милиционеры упорно держались на хвосте, и не думали отставать, судя по завывающей невдалеке сирене. «Мерседес» перелетел насыпь асфальтированной дороги и снова выскочил на грунтовку. При этом маневре машину сначала подбросило вверх, словно на горнолыжном трамплине. Несколько секунд они парили по воздуху, а сердце Андрея провалилось в пятки. Затем «Мерседес» тяжело приземлился. В корме что-то оглушительно клацнуло.
— Пружины не выдержали! — крикнул Атасов. — Обломились, типа!
Андрею было не до пружин. В момент приземления он прикусил язык до крови и теперь тихо радовался, что вовсе его не отхватил.
— Налетели бы на обломки — и дело в шляпе, — размечтался Атасов. Милицейская сирена было приутихла, но вскоре опять разоралась поще прежнего.
— В такой нервозной, типа, обстановке от управления машиной никакого удовольствия не получаешь, — Атасов не вписался в крутой поворот и «Мерседес» помчался по полю, словно скоростной сельскохозяйственный комбайн. Затем Атасову удалось вернуть машину на проселок.
Когда перелетали очередную колдобину, «Мерседес» здорово тряхнуло. Днище ударилось о землю. Двигатель взревел, будто раненый зверь.
— Глушитель потеряли, — продолжил счет повреждениям Атасов. — Теперь нас за километр слышно будет!
Он с тревогой посмотрел на приборы:
— Какого-то черта масло моргает?! Вот, типа, дерьмо.
— Поддон картера пробили? — ужаснулся Андрей
— Не дай Бог, — помрачнел Атасов. — И датчик топлива на нуле. Андрей, ты ночью бак заправлял?