Охота на скребера
Шрифт:
Валдай метнулся в ту сторону. Я прижался к стене, сливаясь с чернотой. В окне барака напротив виднелся тусклый свет свечи.
Войдя в режим призрака, пересёк площадь и пристроился под окном. Включил дар сенса.
В помещении было три человека. Женский поток, ежесекундно меняющий ненависть на страх, боль, отчаянье, брезгливость, желание смерти, страх смерти, желание убить, страх боли и так далее. И два мужских художества. У одного: уверенность в себе, превосходство, брезгливость, немного мутного страха, раздражение. У второго: ненависть,
Я прислушался. Слышимость плохая, но понять, что идёт спор, можно.
Рядом проявился Валдай.
— Гараж, походу, единственный. В нём «Ягуар» и «Порш» — усмехнулся он, — остальные вон там все стоят. Больше машин нигде нет. Чего завис?
— Там спорят о чём-то. Надо глянуть, кто и о чём. И ещё там девка. Тоже не спит.
— Ща гляну.
— Сам хочу.
— Подожди-ка.
Валдай исчез на мгновение.
— Сюда, — указал мне на дальний угол. — Там хрень какая-то стоит, типа ширмы, и шмотки висят на стене. Ты, это, Док, внимательней с этими шмотками. Останется кусок на тебе — при выходе из режима мало не покажется.
Я кивнул, показывая, что понял его, и став прозрачным, шагнул в стену.
Оказавшись в помещении, за ширмой, сразу проверил, не соприкасаюсь ли с каким-то посторонним предметом, и только потом вернул плотность своему телу.
— Слушай, Хорёк! Ты реально меня достал. Отправлю утром Меченого с пацанами. Они разберутся, тогда и будем хипишовать. А сейчас иди спи, дай отдохнуть по человечески. Глянь, вон, Анютка заскучала. — Раздался женский жалобный писк.
— Ты не понимаешь, Академик! Не надо было вообще этих матёрых трогать. Хана нам будет. Чуйка у меня.
— Да завались ты со своей чуйкой! — рявкнул главарь
— Академик, ну, послушай! Сваливать нам надо и прямо сейчас. Утром поздно будет! Ты ещё свежак совсем, многое на знаешь. Это не Земля, тут… — послышался звук отодвигающегося стула.
— Ты, попутал берега, Шнырь! — прогремело на всю комнату, словно раскат грома. — Не зарывайся! Знай своё место! Всосал?
— Всё путём, Академик! Как скажешь! Утром, так утром. — Голос стал напуганным с нотками повизгивания.
Жаль, лиц не видно. Дырочка очень маленькая, через которую я смотрел, и ракурс жутко неудачный.
Человек с чуйкой торопливо покинул комнату.
Раздался звук наливаемой жидкости. Выпил, поставил посудину на стол.
— Сюда подошла! — приказал Академик с нажимом.
Девушка заскулила тоненько, протяжно, на одной ноте.
— Не надо… Пожалуйста… — пропищала она дрожащим, жалобным голоском.
— Плётку в зубы, и к ноге! Бегом! Кому сказал!!
Скуление перешло на подвывание, и я увидел проползающую на четвереньках, голую девушку с синими и красными полосами по всему телу. Она передвигалась на подламывающихся руках, крупно дрожа, рыдая и глухо подвывая, зажав в зубах чёрную плеть.
Ком подкатил к горлу, душу будто сжали огромной когтистой лапой элитника, дыхание застряло глыбой
Три шага… Я сделал три широких, стремительных шага, и лезвие моего ножа вошло по самую рукоять в обрюзглое тело далеко не молодого человека. Отпустив нож, я постарался отвернуться и отскочить как можно дальше.
Успел заметить лишь выпученные, удивлённые глаза, когда раздался глухой хлопок с хрустом. Если резко сжать пластиковый стакан и прибавить к этому звуку глухой «Бум!», то будет очень похоже. Дырка в грудине садиста получилась сквозная, диаметром сантиметров девять. Запахло порохом.
Полностью уберечься от брызг мне не удалось, но, хоть, на лицо не попало, и на том спасибо. Труп продолжал стоять с перекошенной рожей, моргая глазами, беззвучно открывая и закрывая рот, как рыба, ещё какое-то время. Потом, всё же, свалился на пол.
— Ни звука! — приказал я шокированной девушке, которая так и продолжала стоять на карачках, с плетью в зубах, таращась то на меня, то на труп мура.
Я присел на корточки, аккуратно изъял у жертвы предмет пыток, прикрыл ей рот, который она самостоятельно так и не закрыла.
— Тебя Аня зовут?
Та в ответ кивнула, всё так же таращась на дырку в теле Академика.
Поставив её на ноги, отвёл к кровати, посадил, напоил живчиком. Увидев более осмысленный взгляд, сказал:
— Аня, теперь слушай меня внимательно. — Взял её за подбородок, развернул голову в свою сторону так, чтобы она смотрела мне прямо в глаза — Ты меня понимаешь?
Та вновь кивнула.
— Сейчас ты сидишь тут, как мышка. Поняла? Вот хоть с кровати не вставай, так и сиди, и считай до… — я задумался, — до тысячи. Сиди и считай. Поняла?
— Не бросай меня тут, — тоненько пропищала девушка на гране плача. — Они меня убьют.
— Сиди тихо. Я скоро вернусь и заберу тебя, — уговаривая, сказал я, уже потеряв плотность и исчезая в стене.
Девушка смотрела мне в след, до крови кусая кулак. Постояв с минуту, я всё же решил перестраховаться и обратно заглянул в комнату. Девушка сидела на кровати, поджав к груди ноги, обхватила их руками и считала, глядя на труп.
— Восемь, девять, десять…
Выдохнув с облегчением, я вынырнул на улицу.
— Нам туда, — указал Валдай на сарай с воротами. Не выходя из режима, я побежал к цели, придерживая одной рукой тяжёлый рюкзак.
— Вот же клоуны! Притащили хлам бесполезный, зато понтов-то сколько! Наверно, и золотом с брюликами обвешиваются с ног до головы, — смеялся Валдай, пока я устанавливал растяжки на машинах и дверях деревянного гаража.
Закончив с этими «подарками», побежал ставить такие же сюрпризы на стоянку. Ещё несколько растяжек поставил в проходах между бараками. В наиболее ожидаемых местах скопления установил С-4 с дистанционным управлением. Валдай подсказывал, что и как делать, и следил за обстановкой. Дойдя до барака, где ранее засёк трёх девушек, я притормозил.