Охота на сокола
Шрифт:
— Мы тебя здесь подождём, — подмигнула Хоку Агни.
— Если что-то будет нужно — зови!
Запрокинув голову, Хок прогулялся задумчивым взглядом по тёмным крышам старинного особняка, увитого диким виноградом, и, взяв под руку Фло, зашагал вперёд по шуршащей рассыпанным гравием дорожке.
— Я и забыл, как выглядит это место, — проглотил накатившую горечь Хок, и следующий рядом Мёрдок понимающе улыбнулся:
— Не тревожьтесь. Обещаю, что добьюсь переквалификации вашей бабушки в свидетели раньше, чем через две недели. Ей и вам нужно будет только вовремя являться
— Благодарю, — кивнул Хок. — Я ваш должник.
— Пустяки, — отмахнулся Сапе. — Ваша бабушка — замечательная и достойная женщина. Она не заслуживает ареста.
Хок улыбнулся и, открыв парадные двери, вежливо пропустил мужчину вперёд, уже слыша в холле радостное щебетание Блу, воодушевлённо рассказывающей бабушке о своём брате и его обещании взять с собой девочку в космос.
Увидав Флорэнсию, Марди облегчённо выдохнула:
— Я счастлива, что с вами всё хорошо. Мне очень жаль, что так получилось…
— Ба, я не успел тебе сказать… — не дал ей закончить фразу Хок, и женщина вздрогнула от звука его голоса, пронзительным взглядом впиваясь в лицо внука. — Фло и я поженились. Извини, что не представил тебе мою жену как полагается.
Марди опустила дрожащую ладонь на голову обнимающей её Блу Джейн и, ласково погладив волосы девочки, попросила:
— Детка, ты не могла бы показать Флорэнсии дом, пока я поговорю с твоим братом?
Малышка согласно кивнула, а затем, радостно ухватив Фло за руку, потащила девушку вглубь особняка.
Оставшись наедине, Марди жестом пригласила мужчин в гостиную, а когда, подписав все документы, Сапе скрылся, женщина сложила на коленях сухие ладони в замок, и Хок впервые в жизни понял, что за невозмутимой внешностью бабушки скрывается невероятное волнение.
— Блу останется с тобой до утра, а завтра мы с Фло заедем за ней и заберём, — не зная с чего начать, заговорил Хок.
— Спасибо, что привёз её ко мне, — обронила Марди.
— Она скучала. И я подумал, тебе тоже захочется увидеть девочку и убедиться, что с ней всё в порядке. Я завтра собираюсь вывезти её с планеты. Не хочу, чтобы она узнала об убийстве отца и о том, в чём его обвиняют, из новостей или от детей в школе.
— Да, — затрясла головой старуха. — Правильно. Хорошо, что она будет с тобой.
Это звучало невероятно, ведь сколько себя помнил, Хок всегда не дотягивал до высоких требований бабки, и, заметив его ироничную усмешку, она встревоженно спросила:
— Что-то не так?
— Не могу поверить, что теперь я настолько хорош, что мне можно доверить воспитание юной леди!
На губах Марди мелькнула грустная улыбка, и женщина тихо призналась:
— Ты изменился. Вырос, похорошел, возмужал…
— Я всё тот же, ба, — качнул головой Хок. — Сын Элис Макферсон. Дурная кровь…
Марди чуть нахмурилась, внимательно разглядывая сидящего перед ней внука, а потом спокойно произнесла:
— Боюсь, что ты до сих пор заблуждаешься относительно
— Разве не моей матери?
— Элис была милой и доброй девочкой. И я считала её не парой Хьюзу не по причине её бедности, а потому что она была слишком хороша для моего сына.
Хок откинулся на спинку кресла и недоумённо прищурился, не веря тому, что слышит.
— Дурной кровью я всегда называла твоего прадеда — Бенджамина Хоккинса Первого.
Это был полный аут, потому что Хок считал, будто своей родословной бабка невероятно гордится.
— Тебя история семьи Хоккинс никогда не интересовала, — криво усмехнулась Марди. — Может, и хорошо. Сомневаюсь, что я сподобилась бы рассказать что-то достойное о твоём деде и прадеде.
Поэтому понимаю твое замешательство сейчас.
Старуха умолкла, глядя невидящим взглядом куда-то перед собой, а потом выпрямилась, словно приняла для себя очень важное решение, и шумно выдохнула.
— Хоккинсы были уважаемым и старинным родом, а мой отец — всего лишь богатым промышленником, выбившимся из низов благодаря своему уму и упорству. Откуда у папы появилась эта навязчивая идея породниться с кем-то из элиты, чтобы дать мне статус и положение в обществе, я не знаю, но когда дед твоего отца за игрой в карты предложил ему женить на мне своего сына, он ухватился за эту идею словно одержимый.
Надо отдать должное, Бенджамин Хоккинс Второй произвёл на меня приятное впечатление. Безупречные манеры, обходительность, умение поддержать любой разговор… Он мне понравился, и я решила, что брак с ним — это действительно хорошая идея.
Как же стремительно рушатся иллюзии…
Когда гости, явившиеся на нашу свадьбу, покинули дом, отец мужа завалился в нашу спальню. Наглый. Пьяный. Он пришёл проследить за тем, чтобы его отпрыск хорошо исполнял свой супружеский долг, и сын очень постарался не обмануть его ожидания. А эта сволочь, невзирая на мои слёзы и сопротивление, смотрел и комментировал…
Хок натужно сглотнул, с ужасом уставившись на бабку.
— Да… — бесцветно уронила она. — Знаю. Мерзко. Я не смогла рассказать об этом своему отцу. Было ужасно стыдно. Зато не стыдно было моему свёкру, и когда папа эту грязь услышал, то скончался от сердечного приступа. Кстати, Бенджамин Хоккинс Первый тоже умер от инфаркта. Правда, через год и при несколько других обстоятельствах — в борделе, на проститутке, прямо во время полового акта. Оставив после себя моему мужу лишь огромные долги.
Собственно, именно поэтому он его на мне и женил. Ради денег. Твой дед, Бенджамин Хоккинс Второй, рассчитывал, что всё состояние моего отца достанется ему, но к счастью, папа составил завещание так, что никто, кроме меня, не мог им воспользоваться.
Это нанесло сокрушительный удар не только по самолюбию моего мужа, но и по его манерам. Сказать, что мы ссорились — слишком невыразительно. Поэтому когда он умер от передозировки какого-то наркотического средства, я даже обрадовалась, что могу вырастить нашего сына в нормальной обстановке, избавив от дурного влияния отца.