Охота на сокола
Шрифт:
Цветочек же походила на сладкую конфетку, лежащую за стеклянной витриной закрытого магазина: вроде бы в зоне досягаемости, можно смотреть, облизываться, а взять и съесть нельзя.
— Я не надела на вас наручники прямо на выставке, потому что пожалела вашу гордость и чувства ваших друзей, — окатила Хока холодом своего тона девушка. — Но это легко исправить, как только мы попадем в участок.
— Обязательно исправь, — съехидничал Хок. — Все должно быть по инструкции.
Ну надо же. Пожалела его гордость. Она еще и жалостливая. Как она из
Раздраженно отвернувшись, Дэверо отступила, увеличивая между собой и Хоком расстояние, и как только лифт открылся, вылетела из него, будто ужаленная, пропуская конвой с полковником вперед.
Хок лишь усмехнулся ее наивному маневру.
Цветочек явно нервничала, пока его взгляд исследовал ее очаровательный тыл, и еще не понимала, что ее попытка взять под контроль свои эмоции обречена на корню. Должен же у Хока быть в пути до Аэртона достойный собеседник? Правда, на диалог Фло, возможно, и не была настроена. Но когда это подобное Хока останавливало?
Войдя в участок, Хок вежливо поприветствовал единственного находящегося там дежурного, а затем нагло разместился в объемном кресле напротив, с которого его тут же подняла сердитая Фло.
Девушка заявила, что для оформления временного чипа на перемещение по галактике он должен пройти в соседний кабинет, и бесцеремонно подтолкнула Хока в заполненную специальной аппаратурой комнату.
Пока она вносила в полетную базу данные Хока, а он стоял под лучами скана, вошедший вместе с ними офицер куда-то удалился.
Не сразу заметив, что осталась одна, девушка вытянула в сторону руку и, не отрывая взгляда от монитора компьютера, попросила:
— Корти, подай мне, пожалуйста, журнал регистрации. Он там, в сером шкафу на второй полке стоит…
Хок огляделся по сторонам, пожал плечами и, подойдя к указанному шкафу, вытянул оттуда журнал.
— Этот? — подобравшись к девушке со спины, уточнил Хок, вкладывая в ее ладонь увесистую тетрадку.
— Что вы?.. — озираясь взглядом по комнате в поисках напарника, встрепенулась Фло.
— Извини, — улыбнулся Хок. — Твой Корти ушел. Видимо, решил, что будет нам мешать.
— Послушайте, — прищурилась девушка. Сейчас, когда свидетелей у их разговора не было, в голосе и во взгляде ее что-то существенно поменялось. — Не понимаю… Вам что, вообще все равно? Вас обвиняют в тяжком преступлении, а вы тут… глазки строите. Полагаете, что сможете опять задурить мне голову и обвести вокруг пальца, или рассчитываете снова безнаказанно улизнуть от правосудия?
— Я как раз верю в справедливость закона, перед которым у меня нет никаких долгов, Фло. — навис над ней Хок, и девушка резко поднялась с места, снизу вверх глядя на подошедшего к ней непростительно близко мужчину.
— Забавно, — недобро потянула она. — А что вы будете делать, когда ДНК-тест покажет стопроцентную степень вашего родства с Хьюзом Хоккинсом? Будете смотреть в глаза своим родственникам и утверждать, что понятия не имеете,
— О. — наигранно воодушевился Хок, раскидывая в стороны руки. — Если у меня обнаружатся жаждущие со мной воссоединиться родственники, я, пожалуй, их даже обниму.
— Пожалуй, следовало надеть на вас наручники раньше, — уворачиваясь от объятий Хока, Фло схватила со стола электронные браслеты и жестко приказала: — Руки, Бенджамин.
Притворяться больше не было смысла. Да и надоело до тошноты. Маску пай-мальчика и успешного бизнесмена Хок жестким пинком затолкал в лаксоотстойник, наконец, открывая девушке свое истинное лицо.
Ленивым взглядом он вызывающе скользнул по ладной фигуре офицера межгалактического контроля, намеренно уделив ее выступающей части повышенный интерес. Цель у его откровенного хамства была одна — вывести Цветочек из себя. И поскольку патрульные отряды, дежурившие на межгалактических выставках, носили черную униформу, не предполагающую каких-либо знаков отличия, кроме имени на бейджике, Хок обратился к девушке по старой памяти:
— А я смотрю, вы отрастили себе грудь, эйтор* Дэверо.
— Тэйдор*, — холодно сверкнула сиреневыми глазами она, резко защелкнув наручники на его запястьях.
— М-м, повысили… — задумчиво потянул Хок. — Так вам, значится, грудь по статусу положена? Что же вы раньше не сказали? Может, встретимся снова, когда вам префекта дадут? Мне нравятся женщины с большой грудью.
Фло презрительно искривила чувственно-пухлые губы и, подавшись вперед, добавила в голос стали:
— Вам ничего не светит, Бенджамин. Меня не возбуждают убийцы. Даже если они, мать их, богатые-пребогатые сукины дети.
Слова ее хлестнули, словно плеть, неожиданно задев за живое.
— Да?
Воспоминания, которые Хок старательно прятал в глубинах своей памяти, хлынули из всех щелей, как прорвавшая дамбу вода, и сорвавшиеся с поводков ярость и злость вдруг толкнули на чистейшее безумство.
Поймав в ладони лицо тэйдора Дэверо, Хок впился в него требовательным поцелуем, размыкая теплые, пахнущие ванильной сладостью губы своим языком.
Дежавю… Время стремительно откатилось назад. Как будто он снова находился на крыше склада и вместо разжигающего кровь азарта торжества чувствовал глупую нежность. Словно отвечавшая на его прикосновения женщина была все той же чистой девочкой, спасая которую, он чуть было не погиб сам.
— Руки от меня убрал.
В живот Хока уткнулось дуло "Брайана", и, медленно отстранившись, он сыто облизнулся, склонив к плечу голову:
— Ты все такая же, Цветочек… Невозможно сладкая.
— Вы тоже не изменились, Хоккинс, — нервно кусая ставшие слишком яркими от поцелуя губы, буркнула Фло. — Все такой же наглый и самовлюбленный.
— А наглость вообще второе счастье, детка, — подмигнул ей Хок. — И кстати… Мне в сортир нужно, — заявил он, и едва не расхохотался от буквально читающегося на лице девушки комично-трагичного вопроса: "Что, опять?"