Охота на Сталина
Шрифт:
Нажав на звонок со старомодной табличкой с фамилией жильца, Бенедиктинский н на физиономию дежурную улыбку и шагнул в полумрак прихожей.
На этот раз обошлось без длинных экивоков и церемоний. Они вместе с бывшим академиком с головой погрузились в пыльный ворох бумаг времен бесстрашных Челюскинцев и подыхающих с голода крестьян тамбовской области.
— Вот, пожалуйста, — Рутковский послюнявил указательный палец и перелистнув несколько страниц, нашел нужную. — доклад Николая Ежова «О служебном аппарате Секретариата ЦИК Союза ССР и товарище А. Енукидзе». Здесь все о Каменеве и его сообщниках. А вот стенограмма закрытого заседания военной коллегии Верховного суда СССР, состоявшегося в марте тридцать пятого. Такого вам не достанет даже ваш друг из ФСБ, которым вы похвалялись. Правда и это — копия. Но зато,
— А откуда она у вас? — Бенедиктинский закинул ногу на ногу.
— А вот это уже секрет фирм. Часто ли вы, журналисты раскрываете свои источники? — Рутковский хитро посмотрел на Алексея поверх очков. — То-то же! Ну не будем отвлекаться. По этому самому «кремлевскому делу» было осуждено сто десять человек: тридцать — военной коллегией Верховного суда и восемьдесят — особым совещанием при НКВД СССР. К расстрелу приговорили двоих — Алексея Синелобова и Михаила Чернявского. Первый занимал должность секретаря для поручений коменданта Кремля, второй был начальником отделения разведывательного управления РККА.
— И что, все они хотели убить Сталина?
— Ну почему все? Вы что же, хотите, чтобы все сто с лишним человек признались в убийстве. Так не бывает. В операции участвовало не более десяти заговорщиков. О деталях знало еще меньше. Слушайте дальше. Между прочим, не всех из них расстреляли или сгноили в лагерях, как сейчас пишут ваши коллеги. Меры наказания были разные. Девять человек получили самые большие сроки. Их укатали на десять лет. И это при покушении на главу государства, понимаете? Семеро вообще отделались ссылкой. В восьмидесятые вон за тунеядство и пьянство за сто первый километр отправляли. А тут заговор… Например, Каменева Ольга Давыдовна, член партии с тысяча девятьсот второго года, председатель научно-исследовательского совета Управления кинофикации СНК РСФСР, отделалась лишением права проживания в Москве и Ленинграде в течение пяти лет. Так кроме двух столиц есть еще Сочи.
Муж Ольги Давыдовны Каменев Лев Борисович, в тот самый момент отбывавший наказание в связи с осуждением в январе тридцать пятого к пяти годам тюремного заключения по делу «московского центра», вообще получил десять лет, но с поглощением предыдущего пятилетнего срока заключения. Были осуждены также его брат Розенфельд Николай Борисович, иллюстратор книг издательства «Академия», его бывшая жена, сотрудница библиотеки в Кремле, и племянник. Поначалу арестованных троцкистов предъявляли обвинения в распространении злостных провокационных слухов, направленных против Советской власти. Это, как правило, означало конец карьере и путешествие в места не столь отдаленные с не жарким климатом. Но надолго идущие по таким статьям там не задерживались, чтобы не говорили нынешние «историки». Допрашивали бедолаг в основном по фактам разговоров об обстоятельствах убийства Кирова и смерти Надежды Аллилуевой — жены Сталина. Позже следствие, получив дополнительную информацию, принялось разбираться с террористическими намерениями этих друзей. Вот показания одного из них: — «Каменеву принадлежит крылатая формулировка о том, что марксизм есть теперь то, что угодно Сталину… У меня с Каменевым разговоры об устранении Сталина имели место, но мы при этом исходили только из намерений замены его на посту генерального секретаря ЦК ВКП(б)… Заявлений от Каменева о необходимости применения теракта как средства борьбы с руководством ВКП(б) я не слышал. Не исключаю, что допускавшиеся им злобные высказывания и проявления ненависти по адресу Сталина могли быть использованы в прямых контрреволюционных целях..»
— Ну, вот видите, «заявлений не слышал», Может, и не было ничего.
— Документы, молодой человек, это фактический материал, а все остальное — домыслы. Глядите, вот из обвинительного заключения: — «В 1933–1934 гг, среди части служащих правительственной библиотеки и комендатуры Кремля образовались контрреволюционные группы, поставившие своей целью подготовку к совершению террористических актов против руководителей ВКП(б) и Советского правительства и в первую очередь против Сталина». А вот из материалов дела: — «В состав контрреволюционной террористической группы служащих правительственной библиотеки входили: Розенфельд НА., Муханова Е. К., Давыдова З. И., Бураго Н. И., Синелобова К. И, и Раевская Е. Ю., причем руководящая роль в этой группе принадлежала Розенфельд и Мухановой, которые сами готовились совершить террористический акт против Сталина. В состав контрреволюционной террористической троцкистской группы комендатуры Кремля входили бывший дежурный помощник коменданта Кремля Дорошин В. Г., бывший секретарь для поручений при коменданте Кремля Синелобов
В тот же период времени в Москве существовала контрреволюционная троцкистская террористическая группа из числа некоторых военных работников и контрреволюционная группа из бывших белогвардейцев, причем обе группы основной своей целью ставили подготовку и осуществление террористического акта против Сталина.
В состав контрреволюционной троцкистской террористической группы военных работников входили: ответственный работник НКО Чернявский М. К., слушатели Военно-химической академии Козырев В. И., Иванов Ф. Г, и инженер ЦАГИ Новожилов М. И
Руководящая роль в этой группе принадлежала Чернявскому, который установил во время заграничной командировки связь с зарубежной троцкистской организацией, получил от нее задание подготовить и совершить террористический акт против Сталина. Непосредственными исполнителями террористического акта намечались Иванов и Новожилов. Связь этой группы с контрреволюционной группой комендатуры Кремля поддерживалась через Козырева, который неоднократно встречался с Дорошиным.
В состав контрреволюционной террористической белогвардейской группы входили бывшие белогвардейцы: заведующий секретариатом исполкома Коминтерна Синани-Скалов Г. Б., редактор-консультант газеты «За индустриализацию» Гардин-Гейер А. А., художник «Рекламфильма» Воронов Л. А., старший инженер товарищества «Маштехпроект». Сидоров А. И. и его жена, она же сестра Синани-Скалова — корректор журнала «Литературное наследство» Надежда Скалова.
Руководителем этой группы был Синани-Скалову, который держал связь с активными деятелями зиновьевско-каменевской подпольной контрреволюционной организации Мадьяром, Богданом и Бакаевым.»
— Я вам дам прослушать аудиозапись по этой группе. Там один мой знакомый генерал-майор КГБ, в свое время бывший заместителем начальника 9-го управления, любопытные вещи говорит. Так что не только у вас есть люди в органах, — Рутковский блеснул очками и перевернул страницу.
«Непосредственная связь белогвардейской группы с контрреволюционной террористической группой служащих правительственной библиотеки поддерживалась через Муханову.»
Бенедиктинский отложил папку, а Рутковский тут же подсунул ему другую.
— В пятьдесят седьмом году Главная военная прокуратура провела дополнительное расследование «кремлевского дела» или, как его еще называли» «дела библиотекарей».
Следователи выяснили, что только шестеро из тридцати осужденных признали свою вину в подготовке покушения. Это: брат и племянник Каменева, Муханова, Чернявский, Синани-Скалов и Гардин-Гейер. Остальные свою вину отрицали. Но ведь и осуждены они были, как мы уже выяснили, совсем не за покушение и не строго. Вот их показания.
Бенедиктинский пробежался глазами по излияниям арестантов. Типичный лепет до смерти перепуганных чиновников. Нарыть что-либо будет сложно.
— Как вы думаете, может НКВД состряпало это дело по прямому приказу Сталина? — пошел вабанк Алексей. Он думал, что заскорузлый сталинист сейчас закричит на него, затопает ногами и выгонит к чертовой бабушке, но этого не произошло.
— Да что вы! — Рутковский махнул рукой. — Я давно изучаю это дело и съел на нем не одну собаку. Сталина действительно собирались убить. Троцкистское и белогвардейское подполье, направляемое английской разведкой, искало стежки-дорожки в Кремль, Выходило на нужных людей. А кто в такой ситуации нужен? Как обычно мелкая незаметная сошка, маленький человечек. Прощупывали весь технический персонал: библиотекарш, телефонисток, парикмахерш, костюмеров, садовников, уборщиц. Такие люди, зачастую, сами стремятся быть как можно ближе к власть предержащим, а потом ходят с задранным носом и треплют языком. Опытному резиденту разговорить таких людей ничего не стоит. И вот вам, пожалуйста: в резидентуре помимо подробного досье на всех обитателей Кремля есть план всех без исключения помещений, расположение постов охраны, маршруты движения, Сталина в том числе, распорядке дня жертвы. Тем более у такой обслуги, которую подобрал тогдашний секретарь ЦИК Енукидзе не составляло особого труда. Недаром его исключили из партии с редчайшей для лиц его уровня формулировкой: за бытовое разложение. Кого он только не приводил в Кремль! Были там и наркоманки, и алкоголички, и лица с нетрадиционной сексуальной ориентацией… Оргии устраивали, чуть ли не ежедневно. Такие работники — идеальный материал для вербовки. Их и использовали.