Охота на судьбу
Шрифт:
– Больше, чем уверен, он тоже уловил сигналы артефакта и решил заполучить его, вот и все.
– Уловил… уловил, - пыхтел Визиф, - я почувствовал магию, там кто-то колдовал, будь он неладен! – скрежетал он зубами.
– Ну да, некромнат, пожиратели душ…, - начал было перечислять Грициус, загибая пальцы на руке.
– Хватит ерничать, клоун! – брызнул слюной Визиф, вышагивающий туда-сюда перед взором Грициуса, - ты знаешь, о чем я! Это был сильный маг, он вывел этого простака с нашим артефактом из передряги!
– Да, но что же мы теперь можем поделать!
– развел руками его собеседник, - я не могу открыто действовать за пределами Фросвинда. Нам остается ждать, когда наемник доберется до него.
– Я никак не могу
– Эм… ну…, - протянул Грициус.
– Что еще!!?? – взорвался, словно мощный фейерверк, Визиф.
– Боюсь, что на Сэндк’х он никак не сможет прибыть, - сощурив глаза в ожидании нового взрыва пороховой бочки, промурлыкал Грициус.
– Как так, не сможет? – замерев, перешел на шепот смуглолицый маг, в ожидании услышать хорошую новость, к примеру, о гибели охотника.
– Он на Мирфгейте.
И как только мог представитель интеллигенции, маг-хранитель, позволить себе такие непристойные выражения, написать на бумаге которые значило бы прожечь в листке здоровенную дыру! Сопровождая свою бранную речь активными жестами, Визиф швырял по сторонам сгустки молнии, которые испарялись, не долетая до стен комнаты. Ибо, чтобы творить магию, даже будучи сильным магом, нужно владеть собой. Видимо, этот факт, вдовесок ко всему остальному, еще больше расстроил Визифа, и он, чтобы не ударить в грязь и так уже довольно-таки перепачканным в ней лицом перед Грициусом, со всего размаху ударил ногой по ножке стола. Тем самым великий маг поставил жирную точку, как словесно, так и действенно, в своем коротком представлении, повалившись на пол и зашипев от боли.
– И чем тебе не нравится эта мебель! – пробормотал Грициус, наблюдающий за диким шабашем, учиненным Визифом.
– Арррр, - кряхтел маг, потирая рукой ушибленное место, - какого черта мне достался такой идиот!
– Ну, наконец, мы нашли виновного! Слава богам, а то я думал, ты так и будешь пребывать в неведении! – вздохнул Грициус.
– Ты! Ты! – заикался Визиф, - ты так и останешься сидеть в своей пещере на Фросвинде и ничего не потеряешь!
– Ну, положим, я кое-что и теряю…
– Я могу потерять жизнь, демон тебя раздери! – перебил рассуждения своего собеседника маг, - жизнь! Если наше предприятие провалится, то мне несдобровать!
– Ну не надо так преувеличивать, - спокойно сказал Грициус, - я думаю, все обойдется.
– Ты думаешь!? Знаешь, пожалуй, если за мной придут, я сообщу им, кто мне помогал, - изобразил на своем гневном лице мерзкую ухмылку Визиф.
– Начинается, - меланхолично протянул Грициус, - сначала ярость и поиски виновных, теперь вот угрозы. Пока еще ничего не произошло и, думаю, не прозойдет. Тем более у нас было не так уж и много возможностей исправить ситуацию, поэтому нам остается лишь расположиться поудобнее и с удовольствием ожидать результата.
Поутихший Визиф опустошенно рухнул в кресло, не готовый более продолжать спор, и откинул голову на спинку сидения, устремив свой взгляд в полоток.
– Я попытаюсь выяснить, кто помогал этому удачливому пареньку в пещере, - нарушил молчание Грициус.
– Уж будь так любезен, - процедил сквозь зубы Визиф.
Наконец, получив первое за всю беседу, одобрение в свой адрес со стороны коллеги, Грициус не удержался, - ну так что там насчет мебели?
На это Визиф, неспешно придав своей голове вертикальное положение, взглянул своими покрасневшими глазами на улыбающегося собеседника и одним щелчком пальцев растворил в пространстве богато обставленную комнату со всем ее содержимым, включая себя и своего оптимистично настроенного коллегу.
Глава 18. Мирфгейт
Промозглый ветер, дующий с самого севера Мирфгейта, нес на своих воздушных крыльях пепел от сгоревшего
– Мы должны будем найти людей, - нарушив тишину, тихо промолвила она, косясь на Кервила, - нам ведь придется переждать ночь здесь, да? А вдруг они придут? – прошептала она, кивая головой в сторону леса.
– Тогда мы погибнем, так же, как погибли все, - монотонно ответил Кервил, все еще пребывая в своем трансе.
Кто бы мог подумать, что хрупкая маленькая девочка, еще с утра заливающаяся слезами, сейчас смотрела на своего друга строгим взглядом, без единого намека на отчаяние.
– Без тебя я погибну, - прошептала она, - мы должны найти людей, а для этого нам нужно переждать ночь и найти еду. Ты охотник…, - начала Кэлли.
– Мой отец был охотником, - огрызнулся он, резко вскинув голову, - а я ничего не умею, понимаешь?! Папа не успел научить меня…, - закончил он подавленно, и на его глаза навернулись слезы.
– У тебя есть оружие, и ты уже показал, что умеешь сражаться, - сказала она в ответ, всеми силами стараясь приободрить отчаявшегося мальчика.
– Я… я… ничего не мог, только бежать, когда они убивали…, - сжал зубы Кервил, стараясь удержать в себе поток слез, вот-вот готовых хлынуть из покрасневших глаз.
Кэлли пододвинулась ближе к своему разбитому горем другу и, положив ладошку на руку мальчика, прошептала, глядя ему в глаза, - возвращайся, ты нужен мне.
Нечто таинственное, преобладающее над человеческой сущностью, крылось под кажущейся хрупкой оболочкой Кэлли. Кервил смотрел на свою лучшую подругу так, словно видел ее впервые. Будто бы она, за все время, которое они прожили в лагере вместе с ним, лишь притворялась беззащитной маленькой девочкой, чтобы своей слабостью пробудить в нем сильные качества, присущие мужчине. Все непритяности, до этого момента происходившие с Кэлли, побуждали Кервила проявлять себя, открывая в нем все новые грани. Она, его верная подруга, словно лучик солнца, помогающий юному ростку достичь высот цветка, всегда была для него опорой, не позволявшей оступиться и упасть.