Охота на ведьму
Шрифт:
— Поуродовали, вот, Танюх, как ни берегся! — проговорил он, будто винился, не сумев избежать побоев.
— Сам-то как? — поинтересовалась, чувствуя холодок в сердце от такого зрелища.
— Да ничего сам-то! — пожал он плечом. — Увечить не хотели, били по морде. Ладно, не меня одного!
— Мы со свалки сейчас… — начал Константин, но Аякс перебил его, выкрикнул с восторженным оживлением:
— Ха! — Даже в ладони хлопнул. — Хорошо, что не с утра туда завалились, а то и вам бы едала поотшибали!
Константин нахмурился, но смолчал, глянул на меня коротко и опустил голову, показывая,
— Говори, дружище, рассказывай! — поторопила я Аякса, отвернувшегося в сторону, и помолчала, подождала, пока он разлепит сжатые нешуточной злостью губы.
— А ты что это, впрячься за нас решила?
Еще немного, и хамить начнет Вениамин. Совсем это на него не похоже — так злиться. Не раз он был бит и не два. За дело и так просто. При его-то жизни такое событие — не из ряда вон выходящее.
— Аякс! — радую его благородным прозвищем. — Чего ты, в самом деле, я-то здесь при чем? И мне от зуботычин не всегда удавалось уворачиваться, ты знаешь. А на нем, — показала на сдержанно молчащего сэнсэя, — вообще места живого нет!
— Знаю я, Танюха! — машет Аякс рукой теперь уже в досаде. — Да ладно бы бузданули и уехали, нет ведь, сюда привезли! Ноги в машине об меня вытирали, выкинули и на глазах у всего двора пинками в дверь вколотили. «Хорошо, — говорят, — теперь знаем, как тебя отыскать, в случае чего — за всех нам ответишь!»
— За кого? — рявкнул Костя, утомившийся от безуспешных попыток что-либо понять из бессвязного рассказа.
— Он что, сегодня с самого утра не в себе? — Аякс сверкнул на опешившего от такого вопроса Константина здоровым глазом и воззрился на меня, дожидаясь ответа на свою издевку. А Костя только голову склонил.
— Что произошло на свалке, Аякс? Ты там был?
— Ну! Еще бы!
Аякс слез с кровати, сбегал на кухню, сплюнул там куда-то, булькнул водой, а вернувшись, заговорил наконец спокойно и вразумительно:
— Утром, рано было, мужики едва позавтракали, Викторию еще не успели отматерить, как всегда, для профилактики, чтоб обед не продрыхла.
Аякс кивнул для подтверждения истинности сказанного и продолжил, быстро увлекаясь и все более вдаваясь в живописные подробности, растягивая на четверть часа то, что можно сказать в двух словах. Но прерывать, поправлять и поторапливать его не следовало, это я знала по опыту, иначе рассказ мог бы украситься еще и эпитетами в адрес критика.
— Жуть, Танюха, ей-богу, что там говорить! В общем, на добычу еще никто не отошел, Кваскина только в город понесло. А мы все остались возле кормушки. Нажрались уже, правда, и поэтому больше над Викой подтыривали, чем жевали.
Ну вот, развлекаемся это мы так и рассуждаем между делом, что пора бы и вставать, сходить пошариться — машины-то утренние уже отошли, рейсы сделали. Еще немного, и городские нагрянут со своими мешками. А закон для всех один — кто нашел, того и есть. Тому и есть! — поправил он с улыбкой, совсем перекривившей его разбитую физиономию.
Константин поморщился, отвернувшись.
— И рассветать уже вовсю взялось. «Пошли, — говорит Фадеич, — берите свои торбы». Только мы снарядились, слышим — завывание какое-то невдалеке. На собаку не похоже. А потом видим — человек через овраг перебрался
Только это все сотворилось, сзади, от оврага как шмульнут! Мы аж поприседали! Виктория визжать взялась и в землянку полезла. Я уже давно не видел, чтобы она так торопилась. Последний раз, пожалуй, осенью, когда кобели прямо из кастрюли мосол свистнули. Догнала она тогда кобелей-то! Мосол, правда, пропал.
Так вот. После выстрела орут нам в три горла: «Стоять, гады, догоним — мозги вышибем!»
Нет, думаю, это не менты! И точно. Подвалила бригада, человек около десяти, или мне с перепугу столько показалось, может быть. Молодняк крутой, помоложе вот вас с гражданином, обошли нас со всех сторон и взяли в кулаки, слова лишнего не сказав. Мы орем им, что, мол, вы, вообще что ль, а они знай свое дело делают. Трудолюбивые оказались ребята! А Кваскин так и ушел! Я подумал еще о нем в той кутерьме.
Много времени мы у них не заняли. Вику они тоже достали, шлепнули пару раз и бросили в нашу кучу.
Как оказалось, умыли нас для профилактики, чтоб голос не подавали. Сказали, чтоб убирались со свалки сейчас же, без промедления, и не появлялись бы здесь до первых березовых листочков. Вика ответила было, дура, что, дескать, вы нас жилья лишаете, они ее так пинками обвешали, что и не встала до конца разговора. Пообещали шлепнуть любого, кто их приказания ослушается, и мы им поверили. А потом спрашивают — у кого в городе свой угол есть. Фадеич, гнида, на меня показал. Они меня за ворот да к машинам, да в нее, да под ноги себе. Остальное вы знаете. Вот так! — Аякс с облегчением перевел дух, потрогал скулу.
— За что вас, как ты думаешь? — спросила я его.
— Впервые такое! — Он недоумевал искренне. — Не тренировались же они на нас!
— Нет! — усмехнулся Константин. — Они и били-то не всерьез.
— Ни фига себе! — взвился было Аякс, но я поспешила его угомонить:
— Всерьез, ладно! Вопрос не в этом. За что?
— За что — не знаю, а так просто болтать не хочу. Скажу только, что беспокойно что-то в последнее время на свалке стало! Пора работу менять, на базар возвращаться. Позавчера — труп, вчера — менты, сегодня — отморозки! Танюха, а? То-то!
Пока Аякс ходил на кухню за мокрой тряпочкой для заслезившегося глаза, я подсунула под край черной сковородки денежную бумажку — на лечение ему от перепуга. В дверях уже попросила посидеть дома, хотя бы дня три. Он обещал, конечно, но я, не подавая виду, отнеслась к его обещанию скептически.
Глава 5
Решив единодушно, что чашка кофе после легкой закуски нам сейчас повредить не сможет, мы с Константином благополучно прибыли в ту самую забегаловку рядом с его спортзалом. Покидая машину, я, помня о своем обещании Алле Анохиной, не забыла положить в карман коробочку сотового телефона, рассчитывая позвонить ей прямо от столика.