Охота на волков

Кас Маркус

Да неужели правда Вадик? Но начни я предполагать, называя имена, могу ошибиться. И дать ей слишком много информации, о которой она знать не должна.

Присматриваюсь к ней внимательнее. Теперь, когда она одета, это сделать проще. Темные волосы, узкий подбородок. Смущают меня голубые глаза и если их представить темными… Меня осеняет, но я молчу, выжидательно глядя на девушку.

— Максим. Трианов, — цедит она сквозь зубы, злясь еще больше.

Так вот из какого рода это чудо природы. Незаконнорожденное чудо. Ее мать явно

была настоящей красавицей, судя по внешности, отличной в сильно лучшую сторону от брата.

— Макс? — радуюсь я и она краснеет от ярости. — Так я его не запугивал. Даже наоборот, я очень благодарен ему за помощь.

Не могу понять, то ли она увидела нас вместе и решила, что я в числе прочих тоже измываюсь над проклинателем. То ли тот не смог толком объяснить, чем так взволнован и выдал только мою фамилию. А она уже сделала свои особенные выводы.

В любом случае она замирает, растерявшись. Морщит лоб и бегает взглядом по пустынному коридору, раздумывая над моими словами.

— Ммм, Исфет, — я вспоминаю взятое ею имя, — похоже, что произошло недоразумение?

— Ээээ, вероятно, — осторожно отвечает девушка. — Я, эээ, погорячилась, приношу свои извинения за, эээ, неподобающее поведение.

Красотка вдруг приближается и начинает разглаживать помятый мундир, стараясь скрыть неловкость. Через полминуты я понимаю, что она уже увлеклась и теперь банально гладит меня по груди.

Отступаю назад и девушка выходит из задумчивого состояния, вспыхнув стыдливым румянцем. Пробормотав извинения еще раз, она убегает по коридору, скрываясь за его поворотом.

Наплевав на анализ произошедшего, спешу обратно в аудиторию, попасть хотя бы на конец занятия. Преподаватель вопросов не задает, кивком разрешив мне сесть на место. И если он никаких эмоций по поводу моего возвращения не показывает, то остальные не обладают такой выдержкой.

Удивление и неверие провожает меня, пока я иду между рядами. У кого-то даже разочарование. Ну да, вызов к ректору не выглядит хорошей новостью. И мои недоброжелатели явно обрадовались, теперь испытав досаду. Ну а я еще и усугубляю, довольно скалясь им в ответ.

Как бы протекция ректора и жреца не вылилась в пополнение рядов этих милейших людей, пожирающих меня сожалеющими взглядами.

Друзьям приходится терпеть до перемены, чтобы узнать по какой причине меня вызвал сам ректор лично. И их любопытство я честно удовлетворяю. Из этого мне тайну делать не нужно. Тем более теперь официальная причина отказываться от клубов по шитью, вязанию, чтению и подобным скучным занятиям.

На обеде часть злопыхателей переобувается, подходя для представления. Даже суровая Анна Эратская и присутствие ее императорского высочества их не останавливают. Хотя мне кажется, что именно принцесса и является главным поводом отметиться.

Разумовская продолжает одарять меня загадочными улыбками, вызывая перешептывания за нашими спинами. Как бы при таком поведении

ко мне звание фаворита не привязалось. Вот уж чего не хватает к моим достижениям.

— Игорь, — Ольга наклоняется ко мне так, чтобы слышал ее только я. — Я слышала о том, что Илена и Саша в эти выходные собираются праздновать свой день рождения на острове. Как считаешь, может им предложить провести праздник в императорском корпусе?

Бросаю быстрый взгляд на хохочущую над чем-то Илену. Бестия, как обычно ерзает на месте и крутится, стреляя глазками всем парням поблизости.

— Как пожелает ее императорское высочество, — бурчу я в ответ.

Ясное дело, что это просто повод изобразить личную и интимную беседу, на радость окружающим. Ради интереса можно было бы назвать это плохой идеей. И посмотреть на реакцию принцессы. Впрочем, ссориться я с ней не собираюсь, а то как она умеет держать себя в руках, и без того известно.

— Не будь такой букой, — обиженно надувает губки она. — Я хочу устроить друзьям достойное празднование.

Все таки удивляюсь на ее показную обиду. Смотрю молча несколько секунд.

— Высочество, я еще раз спрошу. Ты что от меня хочешь? Может, посвятишь меня в свои игры, чтобы я хотя бы знал, чего ожидать?

— Игорь, — укоризненно отвечает Ольга. — Ну что такое придумываешь, какие игры?

Разумовская со вздохом отстраняется, переключаясь на беседу за столом. Я тоже вздыхаю. Ну, я попытался. Ладно, пока мне ее игры не мешают и она не переступает грань, пусть делает все, что вздумается.

Зажать принцессу в каком-нибудь темном углу и вынудить поговорить, не вариант. С ней постоянно ее свита. И Эратская не замедлит напасть, посчитай меня угрозой. Думаю, что даже по правилам это разрешено. Все таки защита императорской особы.

***

Нармер пользуется нашим соглашением и забирает меня сразу после обеда. И, не дав мне задать вопросов, гоняет меня несколько часов. Я раз за разом парализую его хаосом и снимаю этот эффект.

Судя по всему, его сильно напрягло это мое умение. И тут я с ним согласен. Так что не спорю и тренируюсь до полного бессилия. Удовлетворившись достигнутыми успехами, жрец поит меня горячим чаем в награду.

— Скажите, Нармер, — наконец спрашиваю я, дуя на чашку. — То, что вы меня официально признали учеником, что значит?

— А что это может значить? — посмеивается мужчина. — Ученик и есть ученик. Буду вас учить по очень индивидуальной программе. Если вы переживаете за свою судьбу в застенках храма Маат, то не стоит. Жрецом стать никого не принуждают, как и жрицей. Это всегда добровольно и, вообще-то, очень уважаемо и желаемо.

Ну хоть это хорошо, вынудить меня стать служителем богов, никто не заставит.

— Всегда добровольно? Не то, чтобы я переживаю…

— Есть варианты, — уклончиво отвечает Нармер. — Но вам это не грозит. Уж точно не из-за обучения у жреца.