Охота за «Красным Октябрём»
Шрифт:
ЗАДЕЙСТВОВАТЬ АСОС, – набрал Джоунз команду на клавиатуре, и её текст тут же появился на экране терминала.
ГОТОВО, – мгновенно ответил компьютер.
ПУСК.
ПРИСТУПИЛ К ОБРАБОТКЕ, – отозвался компьютер.
Несмотря на фантастическую скорость компьютера ВС-10, требовалось время, чтобы осуществить все шестьсот тысяч операций программы, перемежающихся многочисленными циклами возврата, и, исключив естественные звуки на основе критериев случайных профилей, зафиксировать аномальный сигнал. Прошло двадцать секунд – вечность для компьютера. На экране появился ответ. Джоунз нажал на клавишу, чтобы
– Гм. – Джоунз оторвал лист бумаги: АНОМАЛЬНЫЙ СИГНАЛ ОЦЕНИВАЕТСЯ КАК ПЕРЕМЕЩЕНИЕ МАГМЫ. На языке АСОС это означало что-то вроде: успокойся, поживём – увидим.
Томпсон улыбнулся. Несмотря на всю шумиху, поднятую на флоте в связи с появлением новой системы, она не пользовалась особой популярностью у моряков.
– Помните, что писали в газетах, когда мы были в Англии? Что-то относительно сейсмической активности вокруг Исландии, подобной той, при которой давным-давно, ещё в шестидесятые, из моря вырос остров.
Джоунз опять закурил. Он был знаком со студентом, разработавшим первоначальный вариант этого недоноска, известного теперь под названием АСОС. Одна из проблем заключалась в том, что у системы была дурацкая особенность анализировать не те сигналы, которые требовались заказчику. К тому же, поскольку эта система была изначально разработана для исследования сейсмических явлений, Джоунз подозревал, что у неё есть склонность истолковывать аномалии как явления, происходящие в земной коре. Акустику не нравилось, что в программном обеспечении могут скрываться первоначальные приоритеты, от которых исследовательская лаборатория военно-морского флота так и не сумела до конца избавиться. Одно дело пользоваться компьютером как инструментом, помогающим тебе, и совсем другое – позволить ему думать за тебя. К тому же постоянно обнаруживались все новые и новые звуки моря, которых никто прежде не слышал, не говоря уже о том, чтобы подверг классификации.
– Начать с того, сэр, что для сейсмического явления частота звука недостаточно низкая. Может быть, попробовать проследить за этим контактом с помощью Р-15? – Джоунз имел в виду буксируемую антенну, состоящую из пассивных датчиков, которую на малой скорости «Даллас» тащил за собой.
Тут с неизменной кружкой кофе в руке в гидропост вошёл капитан третьего ранга Манкузо. Томпсон подумал, что у командира пугающая способность появляться именно там и в тот момент, когда что-то не так. Неужели у него по всей лодке установлена аппаратура прослушивания?
– Проходил вот мимо, – небрежно заметил Манкузо, – и решил заглянуть. Что здесь происходит в такой прекрасный денёк?
Командир опёрся плечом о переборку. Это был невысокий мужчина, всего пяти футов восьми дюймов, всю жизнь боровшийся с расширяющейся талией и теперь проигрывающий эту битву: кроме того, что он не в силах был отказать себе вкусно поесть, лодка лишала его и достаточного движения. Вокруг его тёмных глаз лучились весёлые морщинки, которые всегда становились глубже, когда он водил за нос другую подлодку.
Неужели сейчас день? – удивился Томпсон. На корабле были установлены шестичасовые вахты, каждая третья вахта была твоя, что создавало удобный рабочий график, но после нескольких вахт тебе приходилось нажимать кнопку на часах, чтобы выяснить, какой сегодня день недели и число, в противном
– Шкипер, Джоунз обнаружил странный сигнал на боковой антенне. Компьютер считает, что происходит перемещение магмы.
– А наш Джоунзи не согласен с этим. – Слова Манкузо не прозвучали как вопрос.
– Да, сэр, не согласен. Я не знаю, что это такое, но не сомневаюсь, что это не перемещение магмы.
– Опять споришь с машиной?
– Видите ли, шкипер, АСОС функционирует исправно почти всегда, но случается, что выдаёт дерьмо. – Такой эпитет среди электронщиков был почти приговором. – Начать с того, что частота не соответствует звукам перемещения магмы.
– Ну хорошо, а ты что думаешь?
– Не знаю, капитан. Это не шум гребных винтов, но это и не естественный звук из тех, что мне доводилось слышать. А в остальном… – Даже после трех лет службы на атомных подлодках Джоунза не переставало удивлять неформальное обсуждение проблем с командиром. Команда «Далласа» была одной большой семьёй, хотя и походила на семью первых переселенцев, поскольку всем приходилось много и тяжко трудиться. Командир был отцом. Старпом, по общему мнению, – матерью. Офицеры – старшими детьми, а матросы срочной службы – малышами. Главное заключалось в том, что командир был всегда готов прислушаться к твоему мнению, если оно у тебя имелось. Для Джоунза это было особенно важно.
– Ну ладно, продолжай слушать, – задумчиво кивнул Манкузо. – В конце концов, деньги за эту штуку плачены.
Джоунз улыбнулся. Однажды он самым подробным образом рассказал командиру, как переделал бы все это исключительно дорогое и сложное оборудование в лучшую стереосистему мира. На это Манкузо ответил, что тут особого ума не требуется, потому что акустическая аппаратура только в гидропосту стоит больше двадцати миллионов долларов.
– Господи! – Младший техник подскочил на своём стуле. – Кто-то только что резко увеличил скорость.
Джоунз был старшим на акустической вахте. Два других акустика тоже заметили новый сигнал, и Джоунз подключил свои наушники к гнезду буксируемой антенны. Тем временем оба офицера молча стояли рядом, не вмешиваясь в действия акустиков. Перед тем как взяться за настройку своей аппаратуры, Джоунз достал блокнот и записал время появления контакта. BQR-15 был самым чувствительным гидроакустическим приёмником на корабле, но для только что появившегося контакта такая чувствительность не требовалась.
– Черт побери, – пробормотал Джоунз себе под нос.
– Это «чарли», – заметил младший техник. Джоунз отрицательно покачал головой.
– Нет, «Виктор». В этом можно не сомневаться. Русская подлодка типа «Виктор». Число оборотов соответствует скорости в тридцать узлов – резкое увеличение кавитационных шумов, буравит огромные дыры в воде и ему наплевать, кто слышит все это. Пеленг ноль-пять-ноль. Шкипер, вокруг нас хорошие воды и сигнал очень слабый. Он далеко. – Пока это было самым точным определением, на которое решился Джоунз. «Далеко» означало, что русская подлодка находится за пределами десяти миль. Джоунз снова склонился над аппаратурой и продолжил настройку. – Мне кажется, что мы знакомы с этим парнем. Это у него погнутая лопасть на гребном винте. Издаёт шум, словно на винт намотана цепь.