Охота за наследницей

Север Лана

— Идет!

Я вложила руку в широкую ладонь, а Потапыч, с интересом наблюдавший за договором, разбил. Собственно, за договором с интересом наблюдал не только он. Абсолютно все, кто находился в ближайшем периметре, заинтересованно подтянулись поближе. Даже гости за первым столиком прекратили разговоры и уставились на меня.

Тут же откуда-то возникла повязка на глаза типа ночной маски, я надела ее и настроилась. Я досконально знаю, что и где у меня стоит. С напарницей мы договорились ничего не менять, и уже привыкли к тому, что и где находится. Это

значительно ускоряет процесс, особенно в час-пик. Да и подобные соревнования мы устраивали не раз. Зрелища привлекают публику. Но блондин этого не знал.

— Какой кофе?

— Латте макиато, — усмешку в голосе блондина я распознала сразу. Ага, думаешь, задал задачу? Думаешь, руки ошпарю, взбивая молоко?

Вдох-выдох. Рука привычно потянулась к холодильнику. Без труда достала молоко и налила в питчер. Зарядила рожок порцией кофе. Правая рука нащупала темпер, спресоовала кофе и вставила в кофемашину, подставила чашку. Звук льющейся жидкости. Шесть секунд — выключила. Нащупала кнопку капучинатора, питчер и подставила его под струю пара. Ровно, неглубоко. Как надо.

Я не знала, взбился ли кофе, но по аромату ощутила, что достаточно. Сверху схватила айриш-бокал, бухнула на стойку, споро вылила молоко, взяла чашку с эспрессо, наощупь влила в бокал. Все.

Выдохнула. И сняла повязку.

Марк уже тянул руку к напитку, а я… Я увидела на стойке пачку молока, которое сегодня собиралась списать, потому что оно прокисло. Как я могла забыть?! И перепутать?!.. Ааа, мое желание пропадает. Если он попробует эту кислятину, я явно проиграю.

В панике бросила взгляд на напиток в руках блондина и, не думая, кинулась с диким воплем, выбивая кружку из рук.

Бокал в лучших традициях замедленной съемки взмыл вверх, перевернулся, обдав рубашку Марка порцией кофейного напитка, и приземлился на стойку, почему-то не расколовшись.

Повисла тишина.

— Молоко скисло, — нарушила я сакральное и посмотрела на блондина. На его груди расплывалось темное пятно. В этот момент я порадовалась, что маккиато все-таки получается не совсем кипятком.

Я ждала чего угодно, но не того, что произошло.

Марк кивнул Сергею на дверь и нетерпеливо отмахнулся от предложенного Наташей полотенца, а затем вперил в меня взгляд холодных серых глаз. Так и сидели — Наташка растерянно хлопала ресницами, Макс ухмылялся, Соня хмурила брови, Потапыч будто замер в моменте с разинутым ртом, Марк сверлил меня взглядом, а я делала вид, что протираю и без того сверкающие бокалы для латте — до тех пор, пока не вернулся Сергей с запакованной рубашкой в руках.

— Я могу снова сделать, — пискнула.

— Уволь. С тебя желание. И будь добра, покажи, где здесь уединенная подсобка, — попросил блондин, а я чуть не расплавилась от того, каким взглядом меня наградила напарница после столь двусмысленной фразы.

Подталкиваемая красноречивым взглядом администратора Софьи, как бы намекающим, что за свои ошибки надо отвечать, я прокашлялась:

— Разумеется.

Вышла из-за барной стойки и тут же была крепко ухвачена за локоть

замороженным. Так и пошли — под взглядами собравшейся компании — прямо в уединенную подсобку.

В помещении, надо сказать, было довольно тесно — по одной стене расположились стеллажи с продуктами длительного хранения, а по другой… По другой не было расположено ничего, так как не позволяло пространство. Марк зашел первым и начал деловито расстегивать бывшую ранее белоснежной рубашку.

— Дверь закрой, — не оборачиваясь бросил оторопевшей от его действий мне.

— Может, мне выйти? — вопросила, справедливо полагая, что мое присутствие при переодевании не обязательно.

В ответ блондин лишь мотнул головой и оголился. Слава богу, лишь до пояса.

В каморке вдруг стало еще теснее, а воздух сгустился так, что стало трудно дышать. Я не знала, куда деть глаза, которые предательски возвращались к мужественному торсу и перекатывающимся под кожей мышцам. Владелец торса, казалось, не ощущал неловкости. Резко встряхнув новую рубашку, быстро надел ее, расправил движением плеч и поправил манжеты.

После чего, наконец, посмотрел на меня и сделал шаг в мою сторону.

— У меня к тебе всего две просьбы, — сказал он таким тоном, что стало ясно — это не просьбы вовсе, а указания.

Я непроизвольно отступила, хотя, было некуда, и уперлась спиной в закрытую дверь.

— Готова внимать, — выдавила.

— Во-первых, Максу о причинах твоего отъезда ничего не говори. Я бы попросил тебя вообще прекратить с ним всякие контакты, но ты ведь не послушаешь.

Я отрицательно замотала головой, подтверждая, что да — таки не послушаю.

— Отсюда моя вторая просьба, — Марк шагнул еще ближе, буквально подавив меня своими габаритами. И все еще расстегнутая рубашка, через которую ощущалось тепло его тела, к этому не имела никакого отношения. Блондин положил одну руку на дверь позади меня, а вторую на стену, наглядно продемонстрировав таким образом смысл выражения «зажать в угол».

Я сглотнула и подняла глаза. От его взгляда по позвоночнику пробежал холодок, и все ощущение интима куда-то исчезло.

— Постарайся держать свои руки подальше от его штанов, — изрек Марк, и этим неожиданным заявлением вышиб почву из-под ног.

Я округлила глаза:

— С чего ты взял, что я…

— С того, что я хорошо его знаю, — взгляд глаза в глаза было выдержать непросто. — К тому же мои шпионы донесли, что перед тем, как смыться от них на байке, вы целовались, — неожиданно быстро закончил он.

— Эээ…

— Дара, ты меня услышала? — он наклонился так, что я ощутила дыхание на своем лице.

Медленно кивнула.

— Скажи да. Словами, — Марк не отпускал.

— Да поняла я!

— Отлично, — мужчина отстранился и с невозмутимым видом продолжил застегивать рубашку.

— А что, до вот всего этого ты ее застегнуть не мог? — не удержалась от подколки.

Блондин широко ухмыльнулся и покачал головой:

— Считай, что это один из способов манипуляции. А теперь на выход.