Охота за невидимками
Шрифт:
Сверх ожидания этот рассказ произвел на Терри обратное действие. Он возмутился, нагрубил Пирсу и заявил, что считает ниже своего достоинства знаться с подобным негодяем.
Тогда означенный негодяй, оскорбленный в своих лучших чувствах, не преминул напомнить Терри об услугах, которые оказал ему, и предложил возвратить долг.
Терри сгоряча заявил, что сделает это без промедления. Пирс не торопил его, сказав, что подождет до завтра.
На другой день он явился. Терри и не пытался раздобыть огромную сумму, которую предоставил ему Пирс для продолжения опытов. Да если бы он и пытался это
Еще и еще раз приходил Пирс и в конце концов добился своего.
К этому времени Терри уже успел испытать свой аппарат во время свидания с Юнитой и на ежегодном собрании акционерного Общества мясников и торговцев мясными изделиями. В первом случае это носило характер шутки. Идя на свидание, Терри не предполагал использовать прибор против своей возлюбленной со злым умыслом. Он хотел «разыграть» ее, а потом рассказать о своем открытии. Но неожиданные последствия этого розыгрыша, последовавшая затем ссора с возлюбленной озлобили молодого человека. В таком состоянии он отправился на собрание акционерного Общества, вызвав там скандал, а затем, уступая настойчивым требованиям Пирса, дал на несколько дней свой прибор с условием, что в игорный дом они пойдут вместе и что после игры Терри будет забирать аппарат.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Боясь, как бы неожиданное появление Терри Брусса в доме отца не закончилось скандалом, Юнита считала нужным предупредить его, что пригласила молодого человека на свои именины. Она долго не решалась затеять разговор с отцом, зная его крутой нрав и неуступчивость. Предстоящий разговор осложняло еще то обстоятельство, что Юнита хотела провести день своего рождения только в обществе Терри и отца. В узком кругу легче будет уговорить старика.
Накануне дня рождения отец вдруг сам заговорил с ней:
– Не забудь бульон приготовить на завтра, я бычьи хвосты принес. Рув любит бульон из хвостов.
– Но я думала, что Рув не придет, – робко промолвила Юнита.
– А почему бы ему не прийти? – удивился Харви. – Мы стоим вдвоем за прилавком. Надо быть в таких случаях уверенным, что рядом с тобой надежный, свой человек.
– Он мне не нравится…
– Я не заставляю тебя выходить за него замуж. А для меня его дружба очень важна.
– Я хочу, чтобы мы были одни, – сказала Юнита, обняв отца.
– Но Рув нам не помешает, он совсем свой парень.
– Он мне неприятен, – заметила Юнита.
– Глупости, – возразил Харви. – Рув – хороший парень. Мы с ним сдружились.
– Он как-то все разглядывает.
– Вот еще выдумка! – Харви сердито отстранил от себя Юниту. – Мне с Рувом дружбу терять нельзя. И я ему уже сказал, что ты завтра именинница… Какой подарок он тебе готовит!
Юнита поняла, что отца на этот раз не переубедить: придется терпеть общество этого филина, как она мысленно окрестила Рува за его большие, немигающие глаза. Тогда она решила ценою этого поражения выиграть главное.
– Хорошо, – сказала она, снова обняв отца. – Именинница – я, и мое слово решающее, когда идет речь о приглашении гостей… Раз тебе хочется,
– Кого? – насторожился Харви.
– Терри Брусса.
Лицо Харви налилось кровью.
– Его? – еле выговорил он.
– Его, – уже спокойно подтвердила Юнита. Она поняла: главное выиграно, Харви любил честное пари. И он действительно уступил.
– Ладно, приглашай этого голодранца, – выдавил он из себя.
– Он не голодранец.
– Голодранец! – Харви стукнул кулаком по столу. – Такие только и бывают голодранцами.
Юнита промолчала, не желая раздражать отца. Она вся отдалась хлопотам по хозяйству, чтобы достойно встретить гостей.
И вот они сидят за столом.
К чести и сообразительности хозяйки дома надо сказать, что она не только отлично все приготовила, но сумела использовать подходящий момент и для того, чтобы одновременно, проявляя гостеприимство и стараясь остаться без свидетеля, с особой настойчивостью потчевала Рува. А тот не отказывался. И до бульона из бычьих хвостов добраться не сумел. И так как не только не в состоянии был отведать специально для него приготовленное блюдо, но и стоять твердо на ногах, то был с превеликим трудом выведен из-за стола и приведен в горизонтальное положение на кровати в соседней комнате.
Когда за столом осталось трое, как и намечали с самого начала молодые люди, они принялись выкладывать на этот самый стол свои козыри.
– Простите, – сказал, несколько смущаясь, Терри Брусс, – я впопыхах забыл вручить имениннице подарок. Вот.
И он положил на стол небольшой футляр. Открыв его, Юнита ахнула от удивления. Харви не издал такого же звука, и на лице его нельзя было ничего прочесть. (Харви умел держать себя в руках, когда следует!). Но надо быть круглым дураком, чтобы, даже ничего не смысля в ювелирном деле, не понять, что диадема, лежавшая в скромном футляре, является настоящей драгоценностью.
– Спасибо, – сказала Юнита, тепло улыбнувшись Терри и взглянув на отца. – Зачем такой дорогой подарок?
– Хм-хм… – произнес Харви, и этот звук можно было понять двояко: «подумаешь, велика важность, в нашем доме не такое видели!» или: «а вещь и в самом деле редкая!». Судя по интонации, в голове Харви преобладала вторая мысль.
За столом наступило молчание, которое нисколько не смущало молодых людей, но удручало, однако, хозяина дома. Мучительно раздумывая, как прервать затянувшуюся паузу, но так ничего и не придумав, Харви призвал на помощь себе джин.
– Выпьем! – сказал он, подняв бокал.
Молодые люди охотно поддержали тост Харви, хотя и немногословный, но все же означавший, что лед тронулся, так как до этого хозяин всем своим поведением подчеркивал, что ему в этом доме желанны дочь и сосед по мясному прилавку Рув, а третьего он вообще не считает нужным замечать.
Помня, что железо надо ковать, пока оно горячо, Терри с ходу пошел в наступление и предъявил свои права на именинницу. Сделано это было в форме разговора о том, что человек, хотя и не принадлежащий к деловому миру, какими можно считать Пфайффера и Хамертона, но имеющий голову на плечах, может не только безбедно прожить в Бизнесонии, но и оказаться в ряду именитых граждан.