Охотница на чудовищ
Шрифт:
– Ая усмехнулась. – Таккан заметил, как Фиалка болтает с Барретом и, конечно, вообразил невесть чего. Он притопал к Фиалке для объяснений, но девушка, могу поспорить, отказалась с ним говорить. И Таккан – в припадке ревности, убил её. А затем разгромил всю её комнату, откуда у него царапины на руках и синяки. После чего он вернулся к себе, обработал раны и уснул.
– Уснул?!
– Уснул. Это реакция организма на вспышку ярости, гнева, и состояния аффекта. Не удивлюсь, если выяснится, что Таккан страдает от импульсивных вспышек ярости и припадков бешенства. Мне доводилось видеть людей, что засыпали
Только сейчас Кинг вспомнил, как Говард и Госпожа Нафка говорили, что на Таккана «много жалуются». Как можно было быть таким идиотом и не увидеть очевидное?! Впрочем, это и понятно – Пендрагон скоро язык намозолит, требуя от него думать не сердцем, а разумом.
– Ну, ничего себе... – прошептал Кинг. – Да уж...
– Любопытно другое – кто стал первопричиной всего этого? Всё что случилось, началось с разговора с Барретом. Не исключено, что это он намекнул Фиалке поискать документы о детстве Нафки. Улавливаешь суть?
Кингу страшно захотелось провалиться под пол, от стыда. Ну да, раз Баррет направил Фиалку искать документы, значит, он знал, что в них уже очень давно. А почему Баррет не использовал это знание для смещения Госпожи Нафки?
– Этот документ – подделка?
– Ты ведь должен понимать, что если бы Госпожа Нафка была вампиром, то она в первую бы очередь изъяла из архива, куда имеют свободный доступ, столько людей, столь опасные документы. Баррет действовал наверняка. Не исключено, что он что-то подмешал в свой чудный самогон. Какой-то наркотик, лишающий человека умения думать разумом. Фиалка давно знала про «белый уксус», но действовать предпочла после разговора с Барретом.
– Я... Я... Не могу поверить, что Баррет – вампир! Его репутация очень... убедительна.
– А Баррет не вампир. Баррет просто опытный интриган, использующий людей. Вполне вероятно, что и Таккану в его плане была отведена определённая роль. Уж кто-кто, а Баррет знал, как Таккан может отреагировать на зрелище его весёлой пирушки с Фиалкой.
– Но Баррет не любит женщин. Он... по другой части.
– Попробуй, объясни это сумасшедшему ревнивцу. Такие люди могут приревновать свою любимую в греховной связи с жеребцом из общественной конюшни. Сердце не умеет думать, как разум. Оно полностью подчиненно импульсам. Но согласись, что всё складывается очень удачно. Фиалка травит Госпожу Нафку, а потом её убивает Таккан... Баррет тут совсем непричём, да и руководству приюта такие фокусы совсем не нужны и они заминают дело.
– Это недоказуемо.
– Конечно, особенно если учесть, что мне строго настрого запретили использовать некромантию для допроса тела Фиалки. А саму Фиалку – кремировали. Приказ поступил от Афанасия и Баррета – руководителей братьев-экзекуторов.
Кинг, в ужасе, уставился на Ая.
– Но почему?
– А вот это мы и выясним! Сегодня ночью.
– Неужели? А в чём дело?
Пендрагон подняла тонкостенную пробирку, наполненную совершенно неаппетитной, на вид, слизью.
– Сегодня ночью мы пойдём охотиться на вампира.
– Пойдёте на... А откуда вам известно, где он сегодня будет?
– Вампир пойдёт сегодня убивать Скорпула. Пойдёт ночью. Вот тут-то мы его и возьмём за шкирку. Пойдёшь со мной?
– Если бы вы
Возмездие
Капитана Лекама Ая и Кинг нашли в небольшой таверне, где тот расправлялся с большим блюдом тушеной капусты, украшенной куриными окороками.
В отличие от своих предшественников, Лекам не служил в Береговом Щите. Всю свою сознательную жизнь он прослужил в городской милиции, следя за порядком и соблюдением закона. Против сторуких он не воевал. Но зато неплохо знал преступный мир Усатого Бурга, насколько это возможно, при профессиональной болезни преступников – «текучка».
– Вам о детской проституции надо что-то знать? Ну и вопросики у вас, – проворчал он. – А зачем?
– Скорпул связан с вампиром, нападающим на детей в приюте, - вяло ответила Ая, садясь за стол и, с любопытством, заглядывая в миску с окороками.
Кинг поспешил подозвать служку и заказал ему курицу и капусту, пока Ая не принялась клянчить у Лекама часть его обеда.
– А, опять эта морская мурена-падальщик на приют пасть разевает? – усмехнулся Декам. – Вот вы вроде бы умная. Почему преступники такие болваны? Неужели не понимают, что есть такие вещи, на коих лучше не навариваться?
– Нет. Не понимает. Рассуждайте логически – откуда ему такого опыта набираться? Скорпул ведь своё место явно не в подарок получил – он его заработал своим потом и чужой кровью. Он привык всего добиваться своим трудом. С чего бы ему отказываться от столь доходного заработка? Тем более это открывает доступ в очень высокие круги. Представляете, сколько можно заработать, предоставляя подобные услуги влиятельным извращенцам?
– Или шантажируя их, - фыркнул Лекам. – А потом Скорпула найдут на площади перед ратушей, а его голову – в парке. Отдельными кусочками. У меня был напарник, что тоже соблазнился и ступил на эту дорожку.
– И?
– И когда я посмотрел на то, что осталось от него, меня тогда позвали на опознание, то у меня отбило всякое желание зарабатывать таким вот образом. Лучше уж я на милицейское жалование поживу.
– Жена не пилит?
– Да пусть лучше жена меня живого пилит, чем рыдает над моей могилой. Ладно, помогу. Этот бизнес у нас не имеет чёткой базы и фиксированных главарей. Периодически его берут в свои лапы разные бандиты и даже организации, но у всех это заканчивается плохо.
– Но всё же он существует.
– Конечно. Пока есть спрос, то будет и предложение, - Лекам, меланхолично, переломил куриную косточку. – Здесь у нас, в Усатом Бурге, таких любителей не так много, но они, отчего-то, постоянно появляются. Причём, зачастую это вполне добропорядочные люди, отцы семейств и тд. И тп. Не могу понять некоторых мелочей.
– И не надо, - проворчала Ая. – Что у вас с организациями, занимающимися именно этим делом?
– Их, последние годы, кто-то поддерживает. Понимаешь, за последние семь лет у Скорпула сменилось восемь предшественников – он девятый. Но сама организация, при всём этом, не разваливается. Я так полагаю, что Скорпул – это обычный наёмник.