Охотница за скальпами
Шрифт:
– Нет, Джон, так не пойдет, и я вас дружески прошу: оставьте вы этого полоумного в покое! Ну да, он со своей манией ничего доброго не делает. Ничего, кроме вреда, он никому не приносит. Но ведь, с одной стороны, это явно сумасшедший, а с другой – разве обстоятельства не благоприятствовали тому, что его мания все росла и росла? Тот же Сэнди Гук, в целях наживы, полусознательно поощрял все чудачества Вильмора.
– Будь он неладен! – отозвался экс-бандит. – Я ведь отнюдь не думал, что дело пойдет галопом… Отрекаюсь от него, как
Разговаривая так, наши охотники не обращали внимания на то обстоятельство, что гробовщик ловил каждое их слово и пытливо посматривал в сторону Вильмора.
За полчаса до того момента, когда, согласно уговору, Джордж Деванделль должен был пуститься в путь, гробовщик пожелал отделиться от отряда. Никто, разумеется, его не удерживал, и он, уложив поаккуратнее гроб с останками мистера Иеремии Смитсона на сани, щелкнул бичом и вихрем умчался.
Прошло еще некоторое время, и Деванделль, тщательно осмотрев свое оружие, отправился в путь по следам лорда Вильмора.
Он рассчитывал очень скоро нагнать полоумного англичанина и, пользуясь своей исключительной опытностью в боевом деле, обезоружить его, обезвредить и потом поставить свои условия.
Но час проходил за часом. Много миль лежало уже между лагерем охотников и молодым офицером, а нагнать Вильмора ему все не удавалось. И вот скоро Деванделль остановился в недоумении: следы копыт мустанга Вильмора сливались со следами многих сотен копыт большого стада бизонов. Бизоны уходили куда-то в сторону, в степь, в леса, и Вильмор, по-видимому, направился за ними, совершенно позабыв о вызове на дуэль.
Но вернемся к самому Вильмору и посмотрим, что же именно предпринял маньяк.
На первых порах он как ребенок радовался, найдя интересным развлечением предложенную Деванделлем американскую дуэль, и, надо признаться, принимал все доступные ему меры, чтобы одержать верх над противником, скрыть свои следы, найти удобную для засады позицию. Но вот взор его обнаружил черную линию, передвигавшуюся по снеговым равнинам.
– Это бизоны! – сейчас же определил англичанин. – О, сколько бизонов! Я могу устроить отличную охоту на них!
И он помчался к бродившему с места на место стаду гигантских рогачей, позабыв о самом существовании Деванделля.
Подвернувшаяся на его пути большая буйволица была уложена им парой метких выстрелов.
– У меня будет отличный завтрак! – решил Вильмор и вырезал язык убитого животного, а затем, не заботясь о туше, вновь погнал коня по направлению к стаду, отошедшему на полмили.
По мере приближения Вильмора к какому-то перелеску слух англичанина стал различать странные звуки: словно пыхтело несколько могучих локомотивов или ревели по временам пароходные трубы.
– Какие великолепные боксеры! – вырвалось из уст Вильмора характерное восклицание при виде двух огромных самцов-бизонов, устроивших поединок
Нет, в самом деле, странно, что мне ни разу не пришло это в голову!
Ведь это же, наконец, могло иметь и чисто научный интерес, потому что помогло бы выяснить, какая именно культурная раса обладает теперь наиболее крепким лбом: наша, английская, или американская.
Если я вернусь к Сэнди Гуку, я непременно предложу ему попробовать драться со мной лбами. И посмотрим, посмотрим, у кого скорее мозги перевернутся от столкновения!
Покуда Вильмор обдумывал свою «блестящую и оригинальную» идею организации состязаний «на крепость лбов», бой между двумя самцами-бизонами принял исключительно яростный характер.
Косматые гиганты пыряли друг друга острыми рогами, вздымались на дыбы, старались подмять друг друга, затоптать ногами, но силы были приблизительно равны, и бой грозил затянуться надолго.
Полюбовавшись этим зрелищем, щекотавшим нервы, Вильмор решил, что и ему следует принять участие в поединке, и выстрелил по ближайшему бизону. Тот свалился, словно пораженный громом. Второй бизон, услышав выстрел, огляделся вокруг налитыми кровью глазами, обнаружил присутствие всадника с дымящимся еще ружьем в руках и ринулся на Вильмора.
Эта атака была произведена с такой стремительностью, что Вильмор, отличный стрелок, не имел возможности принять меры для ограждения собственной безопасности.
Правда, он выстрелил и раз и два в летящего на него вихрем зверя, но мустанг, испуганный близостью бизона, делал отчаянные прыжки, и пули англичанина пролетели мимо, а когда бизон был уже в непосредственной близости, Вильмор оказался обезоруженным, беззащитным.
Единственное спасение представлялось в поспешном бегстве, и лорд погнал своего смертельно испуганного мустанга в сторону, искусно лавируя между кустов и стволов деревьев, затруднявших движение бизона.
Однако разъяренное животное продолжало преследование с неутомимостью и проворством, которого, казалось, было бы трудно ожидать от этого косматого великана с грузным телом.
– Что ему нужно от меня? – бормотал маньяк. – Он, кажется, думает, что я намерен стукаться лбом с ним! Экое животное!
Конь Вильмора очень скоро выбился из сил, в то время как бизон не проявлял ни малейшей усталости и все ближе и ближе подбирался к Вильмору. Наконец настал момент, когда рога бизона уже касались крупа злополучного мустанга. Видя, что бегством не спастись, Вильмор с ловкостью настоящего акробата схватился на бегу за толстую ветку дерева, стоявшего на его пути, и в мгновение ока оказался верхом на ветке.