Охотница
Шрифт:
Ее противница отскочила назад, шелестя юбками. Тоненькая девчушка с огромными зелеными глазами, потрясающе напоминавшими глаза Ле Лупа. И его хитростью эта кроха, видимо, тоже обладала сполна, поскольку сумела застать Кэт врасплох, а это с опытной охотницей случалось крайне редко.
– М… Мегаэра? – с запинкой выдохнула Кэт. Маленькая девочка с побледневшим лицом и воинственно вздернутым подбородком ничего не ответила, пряча оружие, которым она нанесла удар Кэт, обратно под свой плащ.
Диковинное оружие, о котором Кэт только слышала, но никогда
Кэт уже чувствовала, как со стремительной скоростью яд растекается по ее жилам вместе с пульсирующей кровью, заставляя голову кружиться. Она покачнулась, отшатнулась от Ле Лупа, шпага дрогнула в ее руке.
Она заморгала, с трудом пытаясь обуздать панику и сохранить контроль над своими чувствами, но галереи театра задергались, задрожали у нее перед глазами. Она смутно различила еще одного нападавшего, но уже не смогла ничего сделать, чтобы защитить себя от старухи с тонкими седыми волосами, кожей, похожей на высохшую кожуру яблока, и огромным носом, которая обрушила свою палку на Кэт.
Она закачалась, упала на колени, шпага выпала у нее из рук. Но Кэт в отчаянии сознавала, что не удар старухи сбил ее с ног, а тот смертельный огонь, который промчался по всему ее телу.
Она бросила укоризненный взгляд на девочку и попыталась заговорить.
– …Ты…ты маленькая ведьма, – вместо голоса раздалось хрипловатое карканье. – Что ты сделала со мной? – Через туман, который окутывал ее сознание, Кэт видела, как Ле Луп вскочил на ноги. Протолкнувшись между Кэт и дочерью, он схватил шпагу Кэт.
– Шпага… вам больше… не потребуется… – попыталась объяснить она ему, но черная паутина заволакивала зрение, и в голове мелькнула последняя мысль о том, какое дерьмо она сотворила из своей миссии и как она подвела свою предводительницу.
– Прости меня, Арианн, – прошептала она.
ГЛАВА 3
Мартин стоял над своей поверженной противницей. Лицо женщины было бледно, на лбу, куда старуха Агата Баттеридор ударила ее, раздувалась уродливая шишка. Эта ведьма О'Хэнлон доказала, что она искусная фехтовальщица, стойкая и сильная. Он никогда бы не поверил, что ее так легко свалить наповал ударом трости, занесенной рукой худощавой старой карги.
Возможно, это была всего лишь очередная уловка ведьм, вроде того потрясающего трюка, когда она обнажила свою грудь. Нагнувшись, Мартин осторожно обследовал ее, попытался нащупать пульс на шее. У ведьмы даже веки не дрогнули от его прикосновений.
«Славно», – подумал Мартин. Но, вот беда, оставалась еще одна проблема. Что, будь она неладна, ему с ней делать? Нагрузить камнями и бросить в Темзу? Он не был способен на подобное, хотя в прошлом любое проявление рыцарства с его стороны по отношению к ведьмам едва не оборачивалось для него гибелью.
Но даже если бы он и мог проявить толстокожесть, на дворе еще не стемнело, и улицы были полны народу.
Он не знал, как избавиться от ведьмы, но также вряд ли стоило рисковать, оставив ее здесь, и просто уйти. Прежде чем он успел придумать решение, Мег метнулась к нему, ее маленькая фигурка сотрясалась от сильных рыданий. Мартин обхватил дочь руками, загораживая от нее ведьму, лежавшую без сознания. Его дочери в ее нежном возрасте и так пришлось уже пережить слишком много ужасных сцен, становясь свидетелем насилия.
– Ой, п-папа, – дрожа как лист на ветру, Мег плакала, уткнувшись в его камзол. – Я… я д-думала, что… эта ужасная ж-женщина… уб-убьет тебя.
– Non. Тише, моя маленькая. Все уже кончилось. – Мартин успокаивал дочь, поглаживая ее по спине. Даже сквозь шелковое платье и рубашку можно было прощупать ее лопатки. Хотя Мег и поправилась немного с тех пор, как жила у него, девочка все еще ужасала Мартина своей болезненной худобой.
Он отстранил ее от себя и, наклонившись к ней, посмотрел Мег в лицо. Вытерев текущие по щекам слезы подушечками больших пальцев, он сумел улыбнуться дочери.
– Вот так-так! Значит, ты подумала, что какая-то рыжеголовая карлица сможет взять верх над твоим бравым папой? Надо мной? Мартином Ле Лупом? Да ведь как раз, когда ты появилась, у меня созрел коварный план. Я приготовился к… к… – Мартин запнулся, занервничав, что ощутил мурашки, пробегающие по коже.
«Быть проткнутым ее шпагой, как цыпленок, нанизываемый на шомпол».
Он дрался много раз, не раз оказывался на волосок от смерти и только вытирал пот со лба и смеялся, и кровь бурлила в его жилах.
Никогда раньше не испытывал он такого ужаса, такого отчаяния, как тогда, когда он оказался на милости этой ведьмы. В тот момент он думал только о Мег. Он мог умереть и оставить дочь без защиты. Превращение в отца совершенно по-новому познакомило его со страхом.
Следовало благодарить Бога за мадам Баттеридор и ее трость, хотя Мартин до конца не был уверен, чего он больше хочет: обнять или задушить Агату, знакомое сочетание чувств всегда и везде, когда и где дело касалось этой вздорной и сварливой старушенции.
Гнев перевесил. Еще раз горячо обняв Мег, он развернулся и впился взглядом в старуху.
– Объяснитесь, мисс Баттеридор. Какой демон надоумил вас привести мою дочь сюда?
Старуха, надувшись, засопела, как всегда, рычание Мартина не произвело на нее никакого впечатления. Но, не дав ей ответить, Мег потянула отца за рукав.
– Папа, пожалуйста, не сердись. Агги не виновата. Это я упросила ее отвести меня в театр. Я страшно хотела увидеть тебе в роли сэра Роланда, но Агги уж очень копалась, а потом мы слишком долго искали лодочника, который перевез бы нас в Сити, и мы совсем опоздали. – Сутулившись от огорчения, Мег задумчиво уточнила: – Ведь ты был просто великолепен, правда?