Охотница
Шрифт:
Вечернее солнце золотило воды Темзы, когда лодочник вез Кэт, Мартина и Мег по городу.
Мартин бережно обнимал девочку за плечи. Мег прижималась к отцу, и несчастное выражение на ее лице являлось резким контрастом тому радостному возбуждению, с которого она начинала свой день.
Девочку тогда переполняла надежда увидеть королеву. Но Кэт полагала, что подавленное настроение Мег в меньшей степени было связано с той, кого она не увидела, а больше с тем, кого она увидела… своего молодого героя, скачущего по театру в женском
У Кэт возникли подозрения относительно отношений между его светлостью и молодым актером. Сандер Найсмит явно походил на честолюбивого мальчика, которого не станут мучить никакие сомнения по поводу способа продвинуть себя.
Кэт не знала, догадалась ли Мег о чем-нибудь. Но что-то явно мучило девочку. Ее мрачное личико служило затуманенным зеркалом для ее отца.
С Мартином тоже творилось что-то неладное. Из своего укрытия за кулисами Кэт наблюдала его короткую беседу с добродушным на вид незнакомцем, который забрел в театр. При всей кажущейся случайности их встречи вернувшийся на сцену Мартин напоминал человека, проглотившего пистолетную пулю.
И сейчас, когда он крепко прижимал к себе Мег, мысли Мартина были явно где-то далеко. Он нервно барабанил пальцами по колену, и Кэт узнавала этот знак слишком хорошо. Он обязательно ускользнет сегодня вечером по одному из своих таинственных дел. Кэт в этом даже не сомневалась, она понимала, что теперь охотно пожертвует жизнью и ради Мартина, и ради Мег без всяких приказов предводительницы. Она полюбила их обоих так сильно, что у нее сердце болело от переполнявшего ее чувства.
Для нее никогда не будет постоянного места в их жизни. Кэт знала это, но она отказывалась позволить себе погружаться из-за этого в меланхолию. У нее еще будет предостаточно времени, чтобы погрязнуть в асквибо и нытье, вернувшись на остров Фэр.
А сейчас у нее появилась новая цель. Сделать так, чтобы Мартин и Мег не потеряли друг друга. Кэт послали сюда, чтобы защитить Мег. Но защитить девочку, значило и защитить ее детское сердце, сделать так, чтобы Мег не потеряла своего отца в любом опрометчивом и рискованном его предприятии. Кэт сцепила руки, принимая непоколебимое решение.
Ради чего бы сегодня ночью волк ни покинул дом, охотница будет неотступно следовать за ним по пятам.
ГЛАВА 16
Возможно, на этот раз удача не оставит его, думал Мартин, пробираясь через сад к дому Роберта Полея на окраине Лондона.
Мартин из кустов наблюдал за двухэтажным домом с деревянными перемычками, который в этот час казался темным и тихим. Он знал, что Бабингтон и Полей отправились на очередную встречу с отцом Баллардом и Джоном Саважем в «Большую медведицу». Подозрения Саважа в отношении Мартина, вероятно, усилятся из-за его отсутствия, но сейчас это меньше всего заботило Мартина.
Его волновало одно: как подняться в комнату Бабингтона на втором этаже, не перебудив слуг, не поскользнувшись и не сломав себе шею.
Оглядевшись кругом, Мартин прокрался через лужайку прямо к большому дубу. Он уже слишком
Он поднялся до расщелины в стволе, где ему удалось передохнуть и разглядеть крепкую ветку, растущую под углом к основному стволу, слева от него. Ветка росла очень удобно, совсем близко к выступу окна Бабингтона. Но достаточно ли она крепкая, чтобы выдержать вес Мартина, или она треснет и вместе с Мартином рухнет на землю?
Ветер бросил прядь волос ему прямо на глаза, зловещий громовой раскат сотряс небо где-то вдали. Мартин понял: времени, чтобы сидеть и обдумывать свои шансы, у него нет совсем. Заставив себя набраться смелости, он осторожно, дюйм за дюймом пополз по ветке. Когда ветка дрогнула под тяжестью его веса, у него перехватило дыхание. Но ветка выдержала. Пробравшись по ней до самого конца, Мартин рывком запрыгнул на выступ окна.
Его воровской опыт в Париже ограничивался обчищенными карманами и срезанными кошельками. У него водились приятели, которые шли на больший риск, чем он, и пробирались в лавки и дома.
Впрочем, они, по большей части, уже закончили жизнь в петле. «Не самое утешительное воспоминание для подобного момента», – подумал Мартин, но постарался припомнить все, что ему когда-нибудь рассказывали о взламывании замков и откупорке окон.
Ничто из этого ему не понадобилось. Мало того, что Бабингтон был неблагоразумен настолько, чтобы не запирать окно на засов, он еще и оставил его приоткрытым, видимо, чтобы проветрить комнату.
«Моя удача со мной», – пробормотал Мартин, когда осторожно приподнял оконную створку выше и пролез вовнутрь.
Комната была настолько темна, что он разглядел лишь тень кровати под балдахином и сундук для верхней одежды. Мартин проглотил ругательство, чуть не споткнувшись о низкий табурет. Он не различал даже очертания руки перед своим лицом. Он оказался перед необходимостью рискнуть зажечь свечу.
Возясь в мешочке, привязанном на поясе, он вытащил кремень, трут и маленькую тонкую восковую свечу. Секунды казались часами для его туго натянутых нервов. Но ему удалось поджечь фитиль, чтобы получить наконец источник света. Ограждая пламя от ветра, он подверг комнату поспешному осмотру. Бабингтон явно предполагал не слишком долго задержаться в доме Полея. У сэра Энтони вещей оказалось совсем немного.
Мартин отыскал медный подсвечник и поставил свечку на небольшом письменном столе. Гусиное перо лежало поперек письма, которое Бабингтон начал и еще не закончил. Мартин схватил его, надеясь, что оно могло оказаться ответом Бабингтона шотландской королеве с именами его товарищей-заговорщиков.
Правда, если письмо окажется зашифрованным, Мартин ни за что не сумеет понять, есть ли в том списке имя Неда. Но, взглянув на строчки, Мартин с облегчением обнаружил, что письмо не зашифровано. К его разочарованию, послание предназначалось не шотландской королеве, а Роберту Полею.