Охотничье оружие. От Средних веков до двадцатого столетия

Блэкмор Говард Л.

Рис. 36. Капитан Генри Шекспир, охотник-писатель, любивший охотиться на кабанов с лошади, что приводило к множеству непредвиденных ситуаций. Рисунок из книги Дж. Гринвуда «Охота на диких животных в разных странах мира» (1862)

Европейские пики для охоты на кабанов редко украшались, они оснащались самыми простыми разновидностями лезвий и наконечников. Практически встречаются пики двух основных размеров.

Длинная пика составляла 4-6 м в длину и весила 1,5 кг. Ее держали одной рукой, захватив

примерно за две трети древка от заднего конца, суставы были повернуты вниз, а большой палец располагался вдоль древка. Следовательно, когда рука висела свободно, оставался простор для маневра с помощью запястья, локтя и плеча. Кабана удавалось удерживать на безопасном расстоянии, и тогда человек и лошадь, слившись в единое целое, как бы выстреливали вперед. Неудобство длинного копья, равно как и пики, заключалось в том, что им неудобно было пользоваться, оно оказывалось слишком громоздким в кустах, среди деревьев и длинной травы.

Подобных препятствий удавалось избегать, используя короткое копье с прочным древком, примерно 2,5 м в длину, имеющее на конце свинцовый груз. Здесь использовалась техника захвата, когда удерживали копье за конец, вывернув суставы вперед и подняв вверх большой палец. Затем копье придерживали локтем и вонзали в спину кабана, нанося смертельный перпендикулярный удар.

Обе разновидности копья и сама методика использовались с древнейших времен. В качестве примера приведем изображение на ассирийской стене 653-651 гг. до н. э. из Северного дворца города Ниневии. Этот фрагмент хранится сегодня в Британском музее. При правильной эксплуатации и относительно небольшом весе копьем удавалось сбить даже могущественное животное. Так, на индийском рисунке примерно 1840 г., хранящемся в Музее Виктории и Альберта в Лондоне, можно увидеть раджу Рама Синха из Котана, нападающего на бизона описанным способом.

Отметим, что такой способ использования копья требовал большого искусства, кроме того, кабан мог приблизиться к лошади на опасное расстояние и нанести ей увечья. О подобных рисках сообщалось в описании встречи, состоявшейся в Калькуттском шатровом клубе в марте 1860 г. в Соверра-Буреа около Тамлука. Для этой цели собрали 15 охотников, у каждого из них было 4 лошади. В качестве загонщиков использовали 11 слонов. Перед лицом такой небольшой армии у свиней практически не оставалось никаких шансов, однако после трех дней преследования удалось убить только 37 боровов, при этом 9 лошадей покалечились, а 13 человек были сброшены или выбиты из седел.

Выражая точку зрения большинства британских охотников, Старый Шекари пишет: «Охота на кабанов, или прокалывание свиней, которая происходит в Индии, является действительно королевской охотой, олицетворяющей все самое восхитительное. В ней соединяются привлекательность охоты на лис с возбуждением от накала страстей во время преследования и в то же время необычайное очарование, возможное только при ощущении опасности».

Отметим, что местные вкусы сказывались в выборе лезвий для копий, среди которых следует отметить две основные разновидности. Одна назвалась бодрадж и представляла собой глубокий наконечник с плоским, похожим на лист лезвием примерно 10 см длиной. Оно часто имело усиление в виде гребешка или ребра. Его в основном изготавливали в Аурунгабаре в Бомбее.

Другое, более длинное лезвие было сделано по форме европейского байонета с тупым или заостренным концом, треугольного сечения, 15-20 см длиной.

Его поставляли такие лондонские фирмы, как «Уилкинсон» с Пэлл-Мэлл, «Хилл» с Хеймаркет или «Торнхилл» с Бонд-стрит. Старый Шекари хвастался, что мог разрубить таким лезвием доллар, даже не повредив его край. Копье с байонетной головкой, хранящееся в лондонском Тауэре, имеет клеймо «Ментон» – фирмы известных оружейных мастеров из Калькутты (рис. 37).

Расцвет охоты на кабанов с копьями связывают с развитием небольших ударных и патронных пистолетов. После их появления прошло совсем немного времени, как некоторые охотники стали экспериментировать с ними и пробовать прикреплять пистолеты к лезвию копья.

Подобные комбинированные копья, несомненно, оказывались более удобными и эффективными, чем их предшественники, где использовался тяжелый пистолет с колесцовым замком. Обычно пистолеты новой формы прикреплялись таким образом, чтобы при давлении на лезвие пистолет автоматически выстреливал. К сожалению, так происходило не только осознанно, под воздействием человека, но и вследствие соприкосновения с веткой или кустом. Тогда пистолет легко разряжался.

Рис. 37. Четыре разновидности головок копий для прокалывания кабанов. Слева направо: головка из Бодраджа, охота в Декане, головка байонета, головка в форме ромба. По образцам, хранящимся в лондонском Тауэре

Метательное копье, или дротик

Метательное копье, или, как мы его сейчас называем, дротик, было едва ли не самым популярным оружием Древнего мира. Длинные копья с тонкими древками можно увидеть на многочисленных изображениях охотничьих сценок на греческих вазах. На хранящихся в Британском музее римских мозаиках изображены всадники, вооруженные короткими копьями с листовидными наконечниками или с наконечниками, заостренными наподобие стрел. Они использовали их как колющее оружие, которое держали за середину древка и прижимали под мышкой или бросали наподобие дротиков (рис. 38).

Рис. 38. Греческий охотник, бросающий копье с помощью петли, или анкулы. Рисунок с лекифа (сосуда для масла) ок. 480 г. до н. э., хранящегося в Бостонском музее изящных искусств

Фактически слово «дарт» (дротик) ввели англичане, обозначавшие им короткие легкие копья. На иллюстрациях в рукописи XV в. Гастона Феба изображены всадники в соответствующей позиции, готовые бросить дротики в оленей или кабанов. На девонширских охотничьих гобеленах примерно 1425-1450 гг. применявшиеся для охоты на медведей дротики имеют тяжелые, заостренные, как у стрел, головки и прикрепленные под ними перьевые хвостовики. Они похожи на тот экземпляр, который несет рыцарь на алтарной картине из храма Святого Ламбрехта, написанной Гансом фон Тюбингеном около 1430 г. и хранящейся сегодня в музее Иоганнеум в Граце (Австрия). В издании 1509 г. «Метаморфоз» Овидия изображены метательные дротики с заостренными, как у стрел, концами, которые кидают в вепря (рис. 39).

Рис. 39. Бросание копий или дротиков в кабана. Гравюра по венецианскому изданию книги Овидия «Метаморфозы» (1509)

Легко предположить, что если Генрих VIII прекрасно владел всеми видами оружия, то он был метким метателем дротиков или легких копий. Эразм писал в 1529 г., что он (король) «имеет такую грацию и подвижность, что, бросая дротики на скаку, превосходит многих». В 1532 г. Анна Болейн подарила Генриху VIII «несколько богато украшенных бискайских дротиков». Возможно, именно они перечислены в Описи 1547 г. как «дротики с позолоченными наконечниками». В огромном арсенале короля хранились самые разнообразные дротики, в основном предназначенные для церемониальных выходов. Среди них отметим «дарды, или усеченные дротики», которые бросали с надстроек военных кораблей при абордажной схватке. Они появились примерно в конце XV в. и обозначались как «испанские дротики». При испанском королевском дворе были популярны упражнения и игры конных всадников с мавританскими дротиками.