Охотничья деревня. "Кровь"
Шрифт:
Очнувшись, Маркиз уставился мутным взглядом в потолок. Ему было больно видеть свет и даже моргать, но он пересилил себя и заставил привыкать к освещению. Чтобы разглядеть всю комнату пришлось усиленно крутить головой. И повернувшись в правую сторону, ему удалось-таки разглядеть Марию. Она стояла спиной и мыла ритуальные приборы под струей воды.
Пересиливая беспомощность, он улыбнулся и радостно что-то прогудел. К сожалению, слабость дала о себе знать. Поэтому уставший язык с губами отказывались работать, как надо.
Девушка сначала
Мария упала перед ним на колени и много-много раз крестилась и благодарила бога за помощь. Слезы в исступлении текли по ее щекам и заливали правую руку мальчика. Бедняжка ничего не могла поделать со своими эмоциями. Маркиз выразил легкое раздражение, но напрягся и коснулся ее лица. Машинально вытер слезы, чего и сам от себя не ожидал.
Позже, когда юнец смог говорить, Мария накормила его и сидела теперь рядом в кресле, не сводя влюбленного взгляда с ожившего лица. Ей все не верилось. И теплая радость заливала все нутро.
– Боже, что они с тобой сделали...
– упавшим голосом проговорила Мария, - ты был на волоске. Я не думала уже... не надеялась даже на то, что у меня получится...
– Но у тебя же получилось, - с глупой бодростью вновь улыбнулся он, - чего же тогда ты плачешь?
– Я плачу от радости и с горя одновременно, - прошептала она, глядя на него как на глупого неразумного ребенка, - ведь если бы тебя не стало - я бы в реке утопилась, наверное. У меня никого не осталось больше.
И она неловко необдуманно коснулась рукой собственного правого глаза, но тут же быстро одернула ее. Решила, что разговоры о ранах лучше отложить в сторону.
Но мальчик уже перехватил этот жест и зеркально коснулся пальцами своей перебинтованной части головы. Он ощутил на том месте пустоту... Маркиз на какое-то мгновение показался очень задумчивым и непривычно грустным.
– А что стало с этим?
– посмотрел он на нее, указывая пальцем на пустую глазницу.
Марию пробила дрожь, и она даже замялась перед ответом. Но юнец настаивал. И девушка нехотя направилась к шкафу.
– Маркиз, понимаешь...
– начала она, не зная с чего начать.
– Не называй меня больше Маркизом, - вдруг вставил он, - я теперь буду Маркусом. Я так хочу и я теперь слишком взрослый для своего старого имени. Я понес настоящую боевую травму и прошел через смерть. Я ведь настоящий мужчина теперь!
– Да, безусловно, - улыбнулась его детской глупой непосредственности она, - будь по-твоему, Маркус.
– Так что там с яблоком?
– поторопил он ее вновь.
Перед юношей на столе оказался... заспиртованный глаз в колбе. В таком же виде, как обычно спиртуют змей и медуз в классе биологии. Потеряв аппетит, мальчик согнулся в три погибели, чтобы разглядеть это зрелище.
– Тот, кто это сделал, вложил его тебе в руку... тебя так и доставили ко мне с ним, - тяжело проговорила Мария, - я не смогла вернуть тебе зрение, извини.
– Это круто, - невпопад брякнул Маркус, - можно потрогать?
– Да, он... как бы твой, - удивилась
И чуть помедлив, она подала ему колбу. Мальчик вертел ее как игрушку во все стороны и даже пару раз приближал вплотную к лицу. Вид у него был до странного восторженный и даже глуповатый.
– Я не знал что у меня серые глаза, - снова сморозил Маркус, и чуть позже добавил, - спасибо, что позаботилась о нем. Мне его никто в руку не вкладывал. Я сам его выдрал.
Мария изобразила выражение лица, будто поняла, о чем он говорит, и чуть снова не упала в обморок. Она поспешно нашла под рукой кресло и рухнула в него, приходя в себя.
– Как ты можешь говорить об этом так радостно?
– наконец спросила девушка.
– А что такого? Все теперь позади. И ничего не болит благодаря тебе, - Маркус мило улыбнулся, растопив сердце жрицы, - а глаз свой я могу забрать?
– Да зачем он тебе, боже? Бери, конечно, - пораженно ответила она.
– Буду другим хвастаться, - потряс он колбой в воздухе, - чтобы все теперь меня всерьез принимали! А то смотрят как на маленького мальчика. Это не смешно уже.
В дверь постучались. После разрешения Марии, внутри оказалась Калиста. Увидев ожившего Маркиза, она тоже едва не расплакалась и кинулась к нему навстречу. Обнимать, конечно, не стала. Но по плечу похлопала так душевно, что мальчик просиял.
Это она вытащила его из-под завалов. И притащила в резиденцию на собственных плечах.
Но после радости настало время траура. Весть о Романе разлетелась быстро. И никто ей, конечно, не обрадовался.
Для Маркиза это вообще стало ударом. Он так трагично смотрел в течение всего рассказа на девушек, что страшно было представить, какие мысли крутились в голове мальчика.
Но Калиста решила отвлечь его от грустных мыслей. И кивнула на колбу в руке.
– Что это у тебя?
– не без интереса спросил она.
И Маркиз действительно отвлекся. Он торжественно потряс перед лицом девушки собственным заспиртованным глазным яблоком.
– Чуешь, чем пахнет?
– воскликнул он, - а я после такого выжил, вот!
– Да ты теперь крутой перец, - неподдельно похвалила его Калиста, - даже завидно немного.
– Хочешь, я тебе тоже глаз вырвать помогу?
– саркастически предложил мальчик, но девушка со смехом отказалась.
– Могу я сделать тебе сюрприз?
– предложила она, - ты теперь сможешь использовать орган как дополнительное оружие. И подвластно оно будет только тебе одному.
– Как? Расскажи, быстро! Сейчас же, - жадно уставился на нее мальчик и даже приподнялся на кровати, настраивая слух.
– Мне тоже непонятно, - захлопала ресницами Мария.
– Ты уже пытался освоить как-то раз магию Вуду. И у тебя вроде даже неплохо получалось. А теперь ты можешь сделать такого же демона, как и еретики. Но он будет особенный. Фактически, это будет гомункул. Он станет слушаться только тебя и не нападет никогда на союзников. С помощью него ты сможешь атаковать, устраивать засады, спасаться в неудачные моменты бегством, выслеживать кого-нибудь и стать не просто отличным воином, но еще и лазутчиком.