Охотничья луна
Шрифт:
Иногда она приходила, когда мы все четверо были вместе, и каким-то образом пристраивалась к беседе.
Она любила слушать о наших семьях и задавала много вопросов. «О, я хотела бы съездить в Англию, — говорила она, — или во Францию, или в Германию…» Она вовлекала нас в разговор и выглядела очень довольной, слушая рассказы о нашей жизни, а мы с удовольствием шли ей навстречу.
Сама она потеряла положение в обществе, сказала она. На самом деле она не была служанкой. О нет! Она считала, что ее ждет обеспеченное будущее. Ее отец был… ну, не то, чтобы богат, но ни в чем не нуждался.
— Не к работе горничной, — с доброй французской логикой сказала Моник.
Тут все рассмеялись, включая Эльзу.
Мы не могли не любить ее. Она была забавной и очень хорошо знала легенды лесов Германии, в которых, как она говорила, провела свое раннее детство, прежде чем отец перевез ее в Англию, где она некоторое время жила до переезда в Швейцарию.
— Мне нравится думать обо всех этих троллях, которые прячутся под землей, — как-то сказала она. — От этого у меня мурашки по коже бегают. Есть и приятные истории о рыцарях в латах, которые приезжали и увозили дев в Валгаллу… или еще куда-то.
— Туда они отправлялись после смерти, — напомнила я ей.
— Ну, в какое-то приятное место, где были пиры и банкеты.
Она стала присоединяться к нашей компании почти ежедневно.
— Что сказала бы мадам де Герэн, если бы узнала? — спрашивала Лидия.
— Вероятно, нас бы исключили, — добавляла Моник.
— Какая удача для тех, кто в списке кандидаток! Четверо ушли бы одновременно.
Эльза сидела на краешке стула и смеялась вместе с нами.
— Расскажите мне о замке вашего отца, — говорила она Моник.
И Моник рассказывала ей о чопорности своего дома и о том, что она практически помолвлена с Анри де ла Крезезом, который владеет землями, прилежащими к поместью ее отца.
Потом Фрида рассказала о своем строгом отце. Он наверняка найдет по крайней мере барона, за которого она должна будет выйти замуж. Лидия говорила о своих двух братьях: они подобно ее отцу станут банкирами.
— А Корделия? — спрашивала Эльза.
— Корделия — самая счастливая из нас! — воскликнула Лидия. — У нее самая что ни на есть замечательная тетушка, которая позволяет ей поступать так, как ей угодно. Я люблю слушать про тетю Пэтти. Я уверена, она никогда не будет пытаться заставить Корделию выйти за какого-нибудь барона или старика из-за того, что у него есть титул и деньги. Корделия выйдет просто за кого захочет.
— И она сама по себе будет богата. Ей достанется эта прекрасная старая усадьба. Она ведь когда-нибудь станет твоей, Корделия, и тебе не нужно будет за кого-то выходить замуж, чтобы ее получить.
— Желания получить ее у меня не возникнет, поскольку это означало бы, что тетя Пэтти умрет.
— Однако когда-нибудь все это станет твоим. Ты будешь богатой и независимой.
Эльза расспрашивала о Грантли Мэнор, а я описывала его сияющими
— Я думаю, вы все очень скоро повыходите замуж, — однажды сказала Эльза.
— Боже упаси, — возразила Лидия. — Я хочу сначала пожить в свое удовольствие.
— Вы были на Пике Пильхера? — спросила Эльза.
— Я слышала о нем, — сказала Фрида.
— Он всего в двух милях отсюда.
— Есть там на что смотреть?
— О да! Это в лесу; странная скала. О ней есть история. Я всегда любила такие истории.
— Какая история?
— Если пойдешь туда в определенное время, увидишь своего суженого.
Мы рассмеялись. Моник сказала:
— У меня нет пока что особого желания видеть Анри де ла Крезеза. Для этого будет достаточно времени, когда я уеду отсюда.
— А, — сказала Эльза, — но ведь судьба может решить, что вам не он предназначен.
— И суженый появится на этом месте? Что этот Пик Пильхера собой представляет?
— Я расскажу вам эту историю. Много-много лет назад был обычай приводить на Пик Пильхера застигнутых в прелюбодеянии, их заставляли взобраться на вершину и сбрасывали вниз. Это происходило в полнолуние. Многие погибли там, так что от их крови земля сделалась плодородной, и вокруг Пика стали расти деревья, образовался лес.
— И вот это место нам и нужно бы посетить?
— У Корделии последний семестр. Ей следовало бы увидеть его, пока можно. Завтра ночью будет полнолуние, да к тому же это Охотничья луна. Очень подходящий момент.
— Охотничья луна? — спросила Моник.
— Она следует за Урожайной луной. Одна из самых лучших — и время охотничьего сезона. Это бывает только в октябре.
— А сейчас и вправду октябрь? — спросила Фрида. — Так тепло.
— Вчера вечером было холодно, — сказала Лидия, вздрагивая от воспоминания.
— Днем замечательно, — сказала я. — Нам следовало бы как можно больше этим пользоваться. Странно знать, что я больше не вернусь сюда.
— А тебе бы хотелось? — спросила Моник.
— Мне будет вас всех недоставать.
— Зато ты будешь со своей замечательной тетушкой, — с завистью сказала Фрида.
— И вы будете богаты, — сказала Эльза, — да еще независимы, поскольку вам будет принадлежать школа и замечательный старый помещичий дом.
— Нет, нет. Еще много лет нет. Я получу его, когда умрет тетя Пэтти, а я этого никогда не пожелаю.
Эльза кивнула.
— Что ж, если вы не хотите идти к Пику Пильхера, я расскажу другим.
— Почему бы нам и не пойти? — сказала Лидия. — Это завтра… полнолуние?
— Мы могли бы взять фургончик.
— Можно было бы сказать, что мы хотим поискать в лесу какие-нибудь дикорастущие цветы.
— Думаете, нам позволят? Дикорастущие цветы — не совсем подходящая тема для гостиных знати. Да и какие дикие цветы могут быть в это время года?
— Мы могли бы придумать что-нибудь еще, — сказала Лидия.