Охотник Дарт. Тетралогия
Шрифт:
– Нет, нет, не зря… – закашлялся Сурхат. – Чтоб такого гада извести, жизни не жалко.
– Ты осел самой тупой сулимской породы, – сделал я вывод. – Не будет Арис мне мстить. Я не совершал преступления, которое ты мне приписываешь, а значит, и никакого возмездия не будет. Так что сдохнешь ты зазря.
Перевернувшись на спину, Сурхат посмотрел на меня. Выплюнув кровь, пробормотал:
– Тебе не обмануть Арис…
– А я и не собираюсь ее обманывать. Я вообще не представляю, с чего ты вообразил, что между мной и Фелией чтото
– Мне ее отец все рассказал о твоем злодеянии… – прошептал Сурхат.
– Паким? – изумился я. – Он что, перепил? Или ты, осел, чегонибудь недопонял и непонятно чего навоображал?
– Он все ясно говорил и пьян не был.
– Тогда он тебе солгал, – твердо сказал я.
– Поклянись, что ты не был близок с Фелией, – предложил Сурхат.
– Клянусь. Пусть Арис меня покарает, если лгу.
– Но как же так… – прошептал паренек. – Зачем Пакиму было лгать?
– Не знаю, – ответил я и создал заклинание малого исцеления. Посмотрев на недоуменно ощупывающего нос Сурхата, предупредил его: – Не вздумай снова на меня бросаться.
– Не буду, – сплюнув кровь, ответил паренек и сел.
– Вот и славно. Нука расскажи, что тебе Паким говорил.
– Ночью он позвал меня, – начал рассказывать Сурхат. – Мы пошли к конюшне. Он сказал, что я славный парень и очень порядочный и к Фелии неравнодушен. Немного поговорили о том, какая Фелия хорошая девушка. Потом он предложил выпить. Мы выпили, и он расплакался. Я стал спрашивать, в чем дело, а Паким помолчал немного и сказал, что Фелию обманом лишили невинности и выбросили как ненужную вещь. Я разъярился и начал выпытывать, кто это сделал. Он поначалу не признавался, а потом, когда я пообещал помочь ему отомстить за поруганную честь дочери, рассказал, что это ты сделал. Я хотел ночью пойти тебя прирезать, но он меня отговорил. Сказал, что просто так с магом не справиться, и предложил мне отправиться с утра с тобой в город. Мне нужно было провести тебя до города по этой тропке. Паким сказал, на тропе будет засада. Наемники какието, с оружием, которым можно убить магов.
– Это все? – спросил я у Сурхата, когда он умолк.
– Почти. Еще Паким сказал, если я помогу наказать негодяя, он выдаст за меня Фелию.
– Нда, – вздохнул я. – Поймали тебя на крючок с этой девицей. Любовь любовью, но головуто терять зачем? Почему ты не расспросил Фелию? Ведь если она пострадала, то ей и решать, как поступить с обидчиком.
– Как можно расспрашивать девушку о подобном? – возмутился паренек.
– Да уж действительно, как можно, – язвительно отозвался я. – Ножом под ребра невинному человеку можно, обманом его на смерть вести можно, а девушку расспросить нельзя.
– Я Пакиму поверил, – склонил голову Сурхат. – Оттого и не задумывался ни о чем. Только мечтал увидеть, как ты сдохнешь.
– Значит, Пакиму нужно было, чтоб я по тропке пошел и угодил в засаду … – задумался я. – Вот коварная тварь. Хорошо еще, отравить меня не додумался.
–
– И что же, одним указом отравителей изничтожили?
– Да, как начались казни, так и перестали люд травить.
– Не верю я в это, – сказал я. – Не может быть, чтоб со всеми отравителями подобным образом расправиться удалось.
– Ну может, и есть еще отравители, – неуверенно сказал Сурхат. – Только яд сейчас достать очень трудно и дорого.
– Тогда понятно, – усмехнулся я. – С Пакимовой жадностью яда не купить.
– Что ты теперь со мной сделаешь? – поднявшись с земли, спросил Сурхат.
– Вот уж не знаю, – вздохнул я. – Убивать тебя, пожалуй, не буду. Однако заслужить прощение тебе придется.
– Что мне делать? – склонив голову, спросил паренек.
– Слушай, – осенило меня, – про то, что в деревне лошадей не купишь, ты соврал?
– Да, – кивнул Сурхат. – Паким сказал, чтоб я не позволил тебе лошадь купить.
– Тогда сделаем так, – сказал я, вытаскивая из кармана кошель с золотом. – Ты сейчас идешь в деревню и покупаешь двух лошадей, а я дождусь тебя здесь.
– Ты доверишь мне деньги? – тупо глядя на лежащие на моей ладони три золотых, спросил Сурхат.
– Конечно доверю.
– А если я с ними удеру?
– Да удирай на здоровье, – пожал я плечами. – Все одно дальше усадьбы Пакима не убежишь. Тамто тебя Паким и прирежет, чтоб не разболтал о его делишках.
– Я сам его прирежу, – мрачно сказал Сурхат.
– Нда, видно, ты и впрямь редкостный осел, – сказал я. – Чего ты этим добьешься? За убийство тебя на каторгу отправят или казнят, да и о Фелии можешь забыть, не полюбит же она убийцу отца.
– Так что же мне теперь, оставить Пакима безнаказанным? – спросил паренек.
– А зачем его наказывать своими руками? Для этого власти есть. Надо только доказательства раздобыть, чтоб судья сразу поверил, что Паким нанял людей для убийства.
– Какие доказательства?
– Ну неплохо было бы одного наемника притащить к судье. А еще лучше двух. В допросной они бы сразу рассказали, кто их на это дело отправил.
– Нам с ними не справиться, – опечалился Сурхат. – У них ведь оружие против магов есть.
– Придумаем чтонибудь, – пообещал я. – Давай чеши за лошадьми. Да припасов немного купи.
Неуверенно улыбнувшись, Сурхат побрел по тропинке назад. Я же нашел поваленное дерево и уселся на него.
Делаа. Не ожидал я от Пакима такой подлости… Вот ведь гад какой. Наемников нанял, чтоб они меня убили. Хотя на кой ему платить наемникам за мое убийство? Чтоб отомстить за попорченный сад? Нет, это глупо, да и жаден Паким чересчур, не потратил бы он на такое дело ни дары. Чтото здесь другое…