Охотник и его горгулья
Шрифт:
– Разреши разделить с тобой стол, кахе, - с поклоном произнес маг.
Колдун (кем еще может быть жрец Неназванных?) устало взглянул на нас, задержался на Виресе и кивнул, приглашая сесть. Так же молча он извлек из сумки медальон в виде треугольной пластинки из темного металла, украшенной малахитовыми вставками, повесил себе на шею. Ощущение тревожности сразу покинуло меня. Этот странный, еще довольно молодой человек уже не казался таким неприятным.
– В Льяр направляетесь, - он не спрашивал, а утверждал, глядя на Вирескин браслет.
– Все чародеи.
– Да, кахе, мы маги, - уточнил Тирель.
–
– Давно в храме не было таких гостей, - он казался довольным, словно голодная мышь, пробравшаяся в хлебницу.
– Я Сивироль, жрец и хранитель спокойствия храма - представился он нам.
– Я тоже завтра планировал выехать, да не получалось. Возьмете с собой?
Здорово. Исчезнет моя тревога за Виресу. Сниму с любимой опасный браслет, и больше никуда ее не отпущу. Никогда.
– Конечно, - согласился за нас Тирель.
– Там и поговорим, - жрец встал.
– Я проведу нужный вам обряд в обмен на одно условие. Сами понимаете, маги у нас редкость. А если и появляются, знаться с нами не желают. Боятся. А зря… Я в четырнадцатой комнате буду.
И он ушел. Мы переглянулись, чуя очередные неприятности.
– Где бы мы ни были, работа сама нас отыщет, - философски обронила горгулья.
– Таков удел Охотников.
– Этому Сивиролю нужна помощь, - сделав заказ, принялся разъяснять нам Тирель.
– Я его еще утром в порту заприметил. Он ищет магов. Интересно, с чем не смогли справиться колдуны?
– Колдуны?
– удивился Фехай.
– Разве они еще существуют?
Вот наивный! Жрецом Неназванных богов никогда не станет человек, лишенный сильнейшего дара, губительного для окружающих.
– Да, приятель, - не упускала блеснуть образованием Нюка.
– Их и сейчас очень много. Просто они избегают встреч с магами и со своими противниками - жрецами Всевеликого Тардена.
Так и есть. Мне вспоминалась встреча из детства, одна из тысяч, на годы выветрившаяся из моей головы, а теперь вновь приобретающая запахи и краски.
Тогда мне было меньше десяти лет. Мы с учителем возвращались с рыбалки на одной из говорливых горных речушек с длинным непроизносимым названием. Сгрузив Солеву удочки и улов, я вырвался вперед, стремясь рассмотреть получше чужую мне местность. Уже завтра мы уедем, продолжая начатое однажды бесконечное странствие, собирая новые чудеса. А сегодня я должен запомнить как можно больше, впечатать в свою душу блеск утреннего солнца на невысоких горных вершинах, песню цикад и шелест листвы, неугомонное жужжание шмелей и радостный лай привязавшейся к нам собачонки.
Она прыгала вокруг меня, не рассчитывая на подачку, а просто радуясь неожиданной компании. Серая с черным короткая шерсть почти сливалась с камнями, длинные уши лоскутами болтались из стороны в сторону.
Привлеченный ответвляющейся от дороги тропкой, я свернул в сторону, нырнул в ежевично-малиновые заросли и столкнулся нос к носу с худощавым мужчиной в простой крестьянской рубахе. Собачонка, которой я так и не успел дать имени, скуля, не разбирая дороги, ринулась прочь, точно ее ошпарили крутым кипятком. Я же, от неожиданности оступился, осел на траву, не в силах пошевелиться или позвать на помощь. От незнакомца веяло холодом, одиночеством, пустотой. Краски дня меркли, бледнели, размывались,
Слепо шаря вокруг по земле, натыкаясь на колкие стебли малины с ежевикой, я ощущал, как он наклоняется ко мне, протягивает руку, что-то говорит. Потом меня точно облили ледяной водой. В голове прояснилось, вернулось зрение. Не шее склонившегося незнакомца часовым маятником раскачивался, поблескивал такой же амулет с кусочком малахита.
– Ванитар!
К нам уже спешил Солев, растрепанный, без удочек и ведра, перепуганный не меньше моего.
– Ванитар, ты в порядке?
– Цел твой мальчик, - незнакомец помог мне встать и деликатно отошел в сторону.
– Не увидел, как он подобрался, чародей. Виноват. Не отпускай своего ученика одного. Он мал, силу в узде не держит. Нас таких здесь много, не заметим, вытянем жизнь по ниточке.
Солев сгреб меня в охапку, взъерошил тогда еще темно-русые волосы, кивнул незнакомцу и потащил прочь, не поблагодарив и не обругав его. Только потом, устав от моих расспросов, соблаговолил объяснить.
– В нас, чародеях, сила с рождения заложена. Внутри. Ее искать не надо, только тренировать и развивать. Какими бы сильными или слабыми мы не были, мы можем спокойно жить среди остальных людей.
– А этот?
– спросил я.
– Этот оказался колдуном. Тут, мой мальчик, все гораздо сложнее, - уже успокаиваясь, негромко рассказывал Солев.
– Едва появившись на свет, колдун, даже не обученный, черпает силу из мира. Причем, чем он способней, чем опытней, тем больше силы ему требуется. Пройдя Посвящение, он учится держать способности в узде. Но все равно вынужден сторониться и простых людей, и нас, чародеев. Колдуны нам опасны.
– Даже тебе?
– не удержался я.
– И мне тоже, - продолжал мой учитель.
– Колдуны вынуждены жить вдали от людских поселений, семьи создавать с себе подобными. Только в тех местах, где сохранились храмы Неназванных богов, простые люди могут без ущерба для себя сосуществовать с этими опасными созданиями. Маги списывают это на особенности мест, где стоят храмы.
Мы почти выбрались из горной долины, где рыбачили на рассвете. Скоро из-за поворота вынырнет приютившая нас деревенька. Солев уже договорился с владельцем старого баркаса подкинуть нас до Тихри, где мать собиралась пристроить меня в школу хотя бы на полгода. В школу я не хотел, путешествовать казалось гораздо интересней. Но Солев был уверен - всех нужных знаний сам он мне дать не может.
– Учитель, а мы поедем на храм посмотреть, - заканючил я, вспомнив о школе.
– Как-нибудь потом, - обнадежил меня Солев.
На храм мы так и не посмотрели. Встреча с колдуном погасла в моей памяти, стираемая учебой и новыми захватывающими приключениями.
– Погоди, - вытащил меня из воспоминаний голос Фехая.
– Так ты говоришь, надев треугольную фиговину на шею, он закрылся от мира.
– Именно, - почувствовав свой звездный час, продолжала вещать Нюка.
– Всем нам было не по себе, пока он не надел амулет, блокирующий таланты. Долго носить такую побрякушку он не способен, зачахнет от жажды. А без нее, - Нюка кровожадно усмехнулась, - он тут "питался", силы набирал. Будь мы на материке, обязаны были его задержать. Теоретически.