Охотник на богов. Том 3
Шрифт:
Всю голову гиганта тоже охватило молниями.
Опора Бога вздрогнул от паралича, дёрнул крылом, открыл пасть в попытке издать звук, но получился лишь выдох, тяжёлый и долгий. Тварь замерла, уронив голову набок, а через несколько секунд прямо из открытой пасти показался белый сгусток души. Огромный, размером с дом.
«Получай награду, чувак, — сказал Годфред — Она твоя и ничья больше».
Душа.
Это была душа Опоры Бога.
Я всё ещё держался за древко косы, а её клинок всё ещё находился
Чтобы я её забрал.
Я перевёл дыхание и наконец выдернул косу из тела зверя, и как только это произошло, накопитель на оружии открылся и начал жадно поглощать одну-единственную душу внутрь себя. Он будто пил её, всасывал всё больше, утолял голод, а череп на косе будто улыбался, когда пожирал результат жатвы.
По моему телу всё ещё носился жар адреналина и одновременно мороз от осознания того, что произошло. Пыль клубилась вокруг меня, и почти ничего не было видно, но густой чёрный туман постепенно рассеивался. Его хозяин умер и больше не отбрасывал смертоносную тень.
«Ну а теперь поздороваемся с гостем, — неожиданно сказал Годфред. — Приготовь амулет».
В ту же секунду на город опустилась ночь.
Совсем другая ночь — не та, что была до этого…
Эпизод 5
Вместе с темнотой на Гипериос опустилась и мёртвая тишина.
Звуки исчезли.
Исчезло всё — ночь заполонила пространство, заняла собой небо и землю, будто в мире не осталось света. Ночь вытеснила из моего окружения даже сам город, горы трупов, разваленные здания, кричащих людей, шум ветра, пыль и запах крови. Показалось, что время остановилось, будто выключили саму жизнь.
«Бог Ночи всегда любил эффектное появление, выпендрёжник», — пробурчал Годфред.
Его голос вернул мне ощущение реальности.
Хотя стало так темно, что на мгновение я даже забыл, что не падаю в чёрную вселенскую бездну, а нахожусь на голове убитого монстра, Опоры Бога. Я ведь даже спрыгнуть с его туши не успел, лишь выдернул из его лба клинок косы.
В наступившей тишине моё дыхание показалось громким и шумным, как и сердцебиение. Оно колотилось по всей груди, отсчитывая секунды.
Я крепче сжал древко косы и повернул голову, но ничего, кроме темноты, не увидел. Она была везде — наверху, внизу, вокруг. Я будто завис в ней, прямо посередине ночи, как в бесконечно чёрном космосе.
Чтобы снова вернуть себе ощущение реальности, я переставил ногу и сразу почувствовал под собой упругое шерстистое тело убитой летучей мыши. Значит, я был всё ещё на поле боя, в Гипериосе, только Бог Ночи отрезал для меня всех остальных. Я не видел и не слышал никого, и они, наверняка, не видели и не слышали меня.
Сверху будто упала непроницаемая сфера, отрезавшая остальной мир.
Даже синие молнии на косе потускнели и мерцали не так ярко, хоть и трещали громче обычного, а может, мне так казалось из-за тишины.
«Ну
Будто отвечая на его вопрос, он наконец явился.
Ночь сдёрнула пелену, один из своих многомиллионных слоёв, и в небе над моей головой поднялись два исполинских века. На меня уставились абсолютно круглые, как блюдца, красные глаза с огромными чёрными зрачками. А ещё я заметил над ними перистые тёмные брови, сдвинутые грозно и мрачно.
Это был взгляд филина.
Молчаливого сурового охотника.
Самого его тела не было видно, только глаза и брови, но если представить, какого он был размера, то получалось, что намного крупнее Опоры Бога, а ведь та тварь внушала ужас одним своим видом.
«Да, Нокто довольно рослый типчик, — подтвердил Годфред. — Но большой размер ещё не означает высший класс, хотя одинокому Богу Ночи вполне хватает его мощи».
Я медленно сунул руку себе за пазуху и достал амулет Нари Катьяру, крепко обхватив его ладонью.
Круглые глаза филина моментально приблизились.
— Моя луна… луна… луна… — послышалось отовсюду тягучим и жадным шёпотом.
В то же мгновение, будто отзываясь на зов своего хозяина, обычный стальной полумесяц в моей руке вспыхнул лунным светом — таким же спокойным и ровным. Он осветил округу, но кроме темноты я всё равно ничего не увидел.
Просто темнота стала другая — серая, что ли. И какая-то туманная, пепельная, будто я находился среди грозовых облаков прямо на небе, а в руке действительно держал миниатюрную луну, самое настоящее светило. Хотя, как известно, сама луна не источает свет, а лишь отражает солнечные лучи, поэтому и светится, но это не меняло сути.
— Моя луна… луна… луна… — повторил Бог Ночи.
Его гигантские красные глаза стали ярче, в чёрных зрачках отразился образ амулета — светящийся полумесяц.
«А теперь дай-ка папочка всё разрулит», — попросил Годфред.
«Только лишнего не болтай», — ответил я.
«Пф-ф, где я и где „болтать лишнего“?».
«Тебе честно сказать?».
«Ой, всё, не начинай».
Я добровольно отдал Годфреду под контроль своё тело и позволил разговаривать своим голосом. Наша связь окрепла ещё больше, поэтому переход показался мне таким же естественным, как будто это был я сам.
Но всё же это был Годфред.
В одной руке он всё так же держал косу, а в другой — амулет. И как только Годфред взял управление телом, Бог Ночи прошептал:
— Здравствуй, Годфред… Годфред… Годфред…
Тот поморщился.
— Я с одного раза услышал, так что давай без показушного эха, дружище. Все уже поняли, что ты крутой парень и у тебя есть эхо. У меня вот тоже много чего есть, но я же не ору об этом на каждом углу. И, кстати, давай сразу договоримся, чтобы нас никто не слышал. Я люблю приватные переговоры, знаешь ли…