Охотник на богов. Том 3
Шрифт:
— Хватит меня хвалить. Мне это не нужно.
Она усмехнулась.
— Всё ещё на меня обижаешься? Я же извинилась.
— Вы мне лучше скажите, подготовили ли вы бумаги с гарантией гражданства? Отныне с вами мы будем говорить только на таком языке.
Госпожа Сише перестала улыбаться.
— Патрик сейчас принесёт, с минуты на минуту.
— Пусть поторопится, — ответил я, вживляя последнюю пару душ из десяти.
— Ты мне сейчас напоминаешь одного человека… — нахмурилась она. — Он тоже не любил заминок. Но если ты хочешь, чтобы я показала тебе, как
Она смолкла и прислушалась. На её холёном лице появилась тревога.
Теперь и я отчётливо услышал в коридоре тяжёлую и твёрдую поступь — и это был не Патрик. Он бы точно не мог так двигаться. Во-первых, ему бы не позволил возраст, а во-вторых — статус.
Здесь же был явно кто-то не слишком любезный.
— Господи-и-ин! — послышался нервный возглас Патрика. — Господин! Остановитесь! Вы не приглашены!
— Уйди с дороги! — рявкнули ему в ответ.
Услышав этот голос, госпожа Сише заволновалась и посмотрела на меня с претензией и недовольством.
— Ты зачем его привёл, Тайдер?
— Никого я не приводил, — уставился я на неё.
В эту секунду двери распахнулись, и в зал ввалился кириос Кэйнич.
Ну вот какого хрена он сюда припёрся? Да ещё злой, как чёрт! Ну просил же его не соваться к Сише — я бы и без него всё уладил.
Но он стоял на пороге зала, как бойцовский пёс, быстро и цепко оглядывая помещение, будто выискивая полчища врагов, а потом перевёл взгляд сначала на меня, затем — на госпожу Сише.
— Ты должна завтра же утром отозвать отказ Корпорации! — рявкнул он на неё. — Оставь свои игры и отстань от моего ученика!
От такой наглости госпожа Сише выпрямилась, как столб, и фыркнула:
— Выйди вон, Мидас! Немедленно! Тебя сюда никто не звал! Патрик, выведите его!
Патрик хотел было подойти к Кэйничу, но тот выставил руку вверх и прорычал:
— Только двинься, старик. Я тебе шею сверну.
Дворецкий решил, что шея ему ещё нужна, поэтому остановился, ну а Кэйнич направился к нам.
— Кто разрешил тебе тренировать моего ученика, Рубина? Кто разрешил тебе совать нос в дела Гильдии и ставить нам подножки? Ты совсем выжила из ума?!
Она вскинула подбородок и сжала кулаки, будто готовясь нападать.
— Уходи, Мидас! Ты здесь не дома, чтобы орать! Захлопни рот! В своей Гильдии можешь самоутверждаться, сколько влезет, но не тут! Я не позволю, ты меня знаешь!
Женщина молниеносно вытянула меч из ножен — я даже не сразу заметил их в складках длинного платья!
На это Кэйнич достал свой меч.
Оружие у обоих было уже заряжено и сверкало белизной. Они не дали друг другу и секунды на раздумья, а сразу бросились в схватку, да такую, что пришлось посторониться, чтобы случайно не прирезали.
Их мечи испустили по волне энергии друг в друга, сшиблись в воздухе и брызнули белыми искрами. Зал вздрогнул.
«У-у-у-у! — со смехом прогудел Годфред. — Сладкая парочка! Представляешь, что они в постели вытворяли!».
А Кэйнич и Сише продолжали сражаться, атакуя друг друга
Но Кэйнич, как разъярённый медведь, буквально смял женщину мощнейшими атаками и уже через минуту драки прижал к стене спиной. Его клинок замер у шеи госпожи Сише.
Он приблизил к ней лицо и процедил:
— Завтра же ты отзовёшь отказ Корпорации, поняла? И отстань от моего ученика со своим Праздником Морфи. У парня есть дела поважнее, чем твои амбиции.
«А неплохо он дела решает, хех, — усмехнулся Годфред. — Припугнул нашу чопорную красотку, чтобы попку прижала!».
— Госпожа Сише! — Патрик бросился на защиту хозяйки, но та остановила его сама.
— Всё в порядке, Патрик! Спасибо! Этот солдафон ничего мне не сделает! — Женщина посмотрела на Кэйнича и прошептала: — Наверняка, наш гость уже почувствовал, что мой кинжал сейчас уткнулся точно ему в пах. Даже железные яйца можно отрезать, верно я говорю, Мидас?
Кэйнич замер.
Я быстро проследил взглядом за рукой госпожи Сише. А ведь правда: одна её рука держала меч, а вторая опустилась противнику между ног. Кинжал, совсем небольшой, поблёскивал в свете ламп, а его острие было направлено аккурат Кэйничу в самое нежное место.
— Это всё равно ничего не изменит, Рубина, — выдавил он, глядя ей в глаза.
— Конечно, Мидас. Но я предлагаю обсудить всё в мирной обстановке. Наедине.
Они ещё пару секунд смотрели друг на друга, а потом Кэйнич резко ухватил женщину за руку, которой она держала кинжал, и отвёл в сторону.
— Хорошо, поговорим, но без глупостей.
Госпожа Сише сопротивляться не стала, а указала на дверь в боковой стене зала, заговорив спокойно и даже без претензий:
— Там мы храним некоторый инвентарь. Если не боишься, то поговорим. Без свидетелей.
Оба переглянулись и быстро направились в подсобку. Про меня они как будто забыли, и если честно, мне так было даже легче. Пусть разбираются и не мешают.
Как бы Кэйнич ни зверел из-за госпожи Сише, я всё равно собирался выступить на Празднике Морфи. Это хорошая тренировка для Мозарта, да и для меня самого. Ну и раз Кэйнич всё-таки прижал госпожу Сише, то с гражданством она уже никуда не денется. На её месте я бы сто раз подумал прежде чем кириосу отказывать, да ещё такому упёртому.
Я как раз повернулся к десяти оживлённым морфи, как вдруг услышал, что в подсобке что-то упало и загремело, а потом… послышался тихий стон.
Стон? Серьёзно?
«Ахаха! — заржал Годфред. — Я ж говорил! Сношаются, как кролики!».
Патрик, стоявший у порога в зал, прокашлялся и засуетился.
— Пойду принесу подписанные бумаги… и… э-э…
— И можно свежий чай? — попросил я, чтобы хоть немного задержать Патрика подальше отсюда. — И бутерброды. И графин с водой. И можно ещё… пирожные.