Охотник на демонов
Шрифт:
Дверь в зал открылась, и несколько помощников стали поднимать сидящих на полу детей и сказывать им помощь. Еще пара перерисовывала получившиеся результаты в альбом, стараясь не упустить ни единой детали. А к Георгию подошел профессор Петиус.
— Занятный результат, — осмотрев холст, прокомментировал он.
— Да, — согласился наследник. — Некоторые моменты мне совершенно непонятны.
— Я просвещу тебя, как только все вдумчиво изучу и проанализирую, а пока ты должен поговорить с отцом и тут же отбыть.
— Почему? — насторожился парень.
— Все на холсте, — произнес
Молодой человек еще раз окинул взглядом полученную картину и кивнул.
Выходя из зала, он не заметил, какими глазами его провожал один из братьев.
В среднем в имперской школе ежедневно было около пяти уроков, четыре до и один, редко два — после обеда. Поэтому у подкрепившихся в столовой учеников оставалось довольно много времени на отдых. Некоторые из них возвращались в кабинеты и готовились к следующим занятиям, другие собирались в группы по интересам, я же, как и многие другие, предпочитал проводить время на свежем воздухе в компании гаджета или книги. Друзей и хороших знакомых я пока так и не завел, хотя и начал тесно общаться с некоторыми учениками, поэтому в обед мне никто не мешал сидеть на лавочке и изучать просторы местной информационной сети.
Вот и сейчас я с интересом сидел в телефоне и смотрел видеоролики, наглядно демонстрирующие способности воинов ранга «ветеран». Делал я это до тех пор, пока меня не отвлек смутно знакомый голос, радостно воскликнувший:
— Иван?! Ты ли это?
Поставив видео на паузу, я поднял голову и увидел улыбающегося во все тридцать два зуба Годимира.
«Вот так встреча! А я-то думал, его отправили учиться в другую школу!»
Немногочисленные ученики, стоявшие недалеко от нас, с некоторым удивлением посмотрели на мальчишку, столь ярко проявляющего свои эмоции. Большинству из них было откровенно плевать на правила этикета, если они не на официальном приеме, но все же воспитание давало о себе знать, и многие на публике вели себя как минимум сдержанно.
Годимир находился в компании моих старых знакомых — тех самых мальчишек из пятого «А» класса. Ребята неприязненно смотрели на меня, так как уже долгое время не могли поквитаться за небольшой урок, который я преподал им в первый учебный день. Признаюсь честно, пока мне просто везло, потому как пересекались мы только в присутствии учителей или моих одноклассников. Хотя, с другой стороны, думаю, и мальчишки не пылали особой страстью проучить одного знакомого им ученика, иначе давно подкараулили бы меня после физической подготовки.
Я поднялся с лавочки и крепко пожал протянутую руку.
— Не ожидал тебя здесь увидеть, — признался честно. — Тем более что учебный год начался несколько недель назад.
— Да я и сам не думал, что отец сжалится и отпустит меня в школу после всего случившегося, — тихо произнес Годимир и искренне добавил: — Как же я рад тебя видеть!
— Взаимно! Мне казалось, ты говорил, что с первых дней сентября сразу пойдешь в школу, — ответил я и уточнил: — Что случилось? Или это секрет?
Мальчишка на некоторое время задумался, а затем, тщательно подбирая слова, произнес:
— Дела семейные, ничего интересного.
Я понятливо
— Прогуляемся? — предложил я. Мне не нравилось, что наш разговор слушают несколько не участвующих в нем людей.
Но Годимир решил иначе. Он повернулся к одноклассникам, потом посмотрел на меня и спросил:
— Вы знакомы?
— Заочно, — подтвердил я, уберегая напрягшихся мальчишек от ответа и надеясь все же замириться с ними, а не продолжать эскалацию небольшого конфликта. Подобная враждебность в школе часто приводит к излишнему вниманию, а мне бы этого совершенно не хотелось.
Годимир представил нас друг другу, после чего я спросил:
— Так, значит, ты теперь учишься в пятом «А»?
— Да, — кивнул он. — Меня давно туда зачислили, только вот на учебу я пришел сегодня. А ты в каком?
— В пятом «Б», — усмехнулся я. Ведь нас распределили в конфликтующие классы.
— Плохо, — расстроился мальчишка и задумчиво добавил: — Может, мне попросить, чтобы меня перевели к вам?
Я посмотрел, как напряглись мальчишки, и мысленно улыбнулся.
«Почему-то они очень не хотят, чтобы Годимир перевелся из их класса, и как-то много внимания уделяют новичку».
— Хотя… — он перевел взгляд на меня, — может, попросить отца, чтобы тебя перевели в мой класс?
Я посмотрел на злющих ребят из враждебного класса и решительно отказался. Потому что, как я уже знал, в «А» классы старались отбирать детей из боярских родов, простолюдинов там почти не было. Именно в этом и крылась суть основного конфликта между учениками. Одни с малых лет относили себя к боярской элите, которая вправе считать себя выше других, в том числе и других детей из других классов. Вторые же, напротив, считали себя достойными «А» класса и не соглашались с тем, что «Б» класс чем-то хуже. Конкуренция шла по всем фронтам, начиная с учебного и заканчивая спортивным. И, как мне было известно, пока мой класс шел впереди.
Я не почувствовал, что конфликт серьезен, так как показал себя добросовестным учеником и приносил хорошие отметки. Именно поэтому меня не трогали одноклассники. А вот одного из новичков, не желающего нормально учиться, староста каким-то образом приструнила, после чего он перестал получать одни тройки.
В новом коллективе я, можно сказать, ужился, поэтому желанием переходить в другой класс совершенно не горел. Это сулило некоторые сложности, предвещало пустую трату времени в бессмысленных конфликтах с двумя классами сразу.
— Но почему ты не хочешь? — удивился Годимир.
— Не хочу, чтобы ты обращался к отцу с такой просьбой, — сказал я, усмехнувшись. — Ты, как я понял, и так в школе на птичьих правах, поэтому не надо надоедать отцу с этим. Можем нормально общаться на переменах, ведь на уроках необходимо учиться.
— Действительно, — задумавшись, произнес Годимир.
— Скоро перемена заканчивается, — сказал один из мальчишек моему знакомому. — Надо идти на следующий урок.
— Быстро она закончилась, — расстроился Годимир, посмотрев на часы, и обратился ко мне: — У вас сегодня тоже пять уроков?