Охотник за приданым
Шрифт:
Ваш отец, например… — Мэт выдержал паузу, наблюдая за игрой чувств на ее выразительном лице. Черт, до чего же она красива! — Скажите, — чуть мягче добавил он, — зачем вам понадобилось затевать столь нелепый фарс?
— Можете называть мое поведение как угодно, даже фарсом, — мне все равно. Ваше мнение меня, увы, крайне мало интересует… Вам-то, в конце концов, что за дело?
— Вот так уже лучше — по крайней мере честно, без притворства, — одобрительно кивнул Мэт и с прежней холодной любезностью добавил:
— Постарайтесь запомнить, мисс Монтегю: отныне все, что касается вас, касается и меня.
Тут же заключив девушку
Лили хотела было крикнуть, но от требовательного поцелуя у нее перехватило дыхание; его язык между тем проник ей в рот и сражался теперь с ее языком. Странно, но она не чувствовала отвращения, более того, это могло бы ей даже понравиться, если бы… Если бы с ней не обращались так грубо и бесцеремонно!
Девушке удалось наконец избавиться от горячих губ капитана Хоука, но тут его руки, жадно скользнув по ее спине и ягодицам, устремились к груди и замерли у самого края выреза.
— Прекратите! — в отчаянии воскликнула Лили. — Вы не имеете права так обращаться со мной!
— В самом деле? А мне почему-то казалось, что такое обхождение должно быть вам по вкусу.
С этими словами он легонько оттянул вниз вырез платья, и из него, словно только того и дожидаясь, буквально выпрыгнули на свободу ее груди, подобные двум спелым виноградинам внушительных размеров. Девушка испуганно вскрикнула и изо всех сил оттолкнула Мэта, но тот, ухмыльнувшись, еще крепче прижал ее к себе. Задыхаясь, она отчаянно барахталась в его объятиях. Что-то.., что-то большое и твердое уперлось ей в живот, и тут она испугалась по-настоящему. Страх удесятерил силы, в воздухе замелькали сжатые кулачки, в панике лупя по чему попало.
Мэт со смехом едва успевал уклоняться от сыпавшихся на него со всех сторон ударов: столь отчаянное сопротивление от души его забавляло.
— Да как.., как вы смеете думать, что мне это может нравиться! — сквозь сдавленные рыдания бормотала Лили — она была уже на грани истерики.
Но не слезы девушки и уж, конечно, не угрызения совести заставили Мэта отпустить ее и помочь ей поправить платье. Он вдруг с ужасающей ясностью понял, что перед ним не более чем невинное создание, затеявшее опасную игру. Но что могло толкнуть ее на столь отчаянный и опрометчивый шаг? В чем причина? Он был не на шутку заинтригован.
— Так я и думал, — нарочито небрежно заметил он. — Вы всего лишь дитя, возомнившее себя великой соблазнительницей. Что ж, пусть это послужит вам уроком. Впредь не советую дразнить мужчин, подобные игры редко проходят безнаказанно. Ограничьтесь безусыми юнцами — они так же неопытны, как и вы. С ними вам, по крайней мере, ничего не грозит.
— Но.., но я.., и не ду.., не думала дразнить вас! — всхлипывала Лили; ее дрожащие пальчики продолжали лихорадочно теребить край платья, словно она боялась, что оно вот-вот упадет, и хотела удержать его.
— Может, и нет, — великодушно согласился Мэт, — но ваше вызывающее поведение вечером дало мне полное право полагать, что я имею дело с.., хм.., со сговорчивой женщиной. Мой бог! Неужели вы действительно настолько наивны? Как вы могли надеяться найти сегодня мужа, расточая свою.., благосклонность направо и налево? Да ни один уважаемый и, что гораздо важнее, уважающий себя мужчина ни за что не станет связывать свою судьбу с женщиной, готовой обмануть
Слезы Лили мгновенно высохли, и она гордо вскинула голову, хотя в ее глазах по-прежнему стояли страх и обида:
— Вот и отлично! Мне не нужен муж. Я не хочу, чтобы меня продавали с торгов, как породистую лошадь или диковинную зверюшку!
Как только эти слова слетели с ее языка, она сразу же пожалела о своей откровенности, но было уже поздно.
— Так вот в чем все дело! — удивленно протянул Мэт. — Вы просто решили распугать этих великосветских бездельников, что собрал здесь ваш отец… Но скажите, почему вам так хочется остаться старой девой?
Мэт хитрил: он был достаточно умен и сразу понял, что к чему, однако полной картины все же не складывалось — в ней явно не хватало какого-то важного звена.
— Не думаю, что мне это грозит, капитан Хоук, — фыркнула Лили, не замечая расставленных сетей. — Мне всего лишь семнадцать, и я не намерена выходить замуж за человека, которого не люблю, пусть даже такова воля собственного отца.., не говоря уж о Леонии!
Вот теперь все стало ясно, и Мэт удовлетворенно кивнул. Крис говорил ему, что лорд Монтегю вскоре собирается жениться на очаровательной молодой вдовушке, и, судя по словам Лили, он попросту решил убрать дочь с дороги. Сегодняшний роскошный бал затевался с единственной целью: показать товар лицом и повыгоднее сбыть его какому-нибудь богачу с громким титулом. Лили назвала и имя той самой вдовушки, причем тон, которым оно было произнесено, не оставлял сомнений, что эта Леония не испытывает к дочери своего будущего мужа теплых чувств.
В самом деле, какая ей радость ежедневно видеть перед собой живое напоминание о его первом браке?
Теперь и отвратительное поведение девушки на балу предстало совсем в ином свете: это был настоящий бунт — бунт доведенной до отчаяния дочери, решившей любой ценой сорвать циничные планы отца. Прокрутив еще раз в голове все собранные факты, Мэт пришел к чрезвычайно приятному для себя выводу. Показная вульгарность девушки распугала всех конкурентов, и, если лорд Монтегю по-прежнему настроен побыстрее сбыть дочь с рук, ему не останется ничего другого, как благословить первое же предложение руки и сердца, поскольку оно может оказаться и последним. Итак, путь к деньгам свободен!
Мэт был все еще возбужден, огонь желания, вспыхнувший в нем, едва его губы ощутили вкус первого поцелуя, жег его, но он решил, что пора остановиться. Девушка оказалась совершенно неопытной, и, взяв ее силой сейчас, он сильно навредит себе. О нет, он ничуть не опасался гнева Стюарта Монтегю или осуждения света — после того, что Лили устроила сегодня, никому бы и в голову не пришло винить в чем-то его, Мэта Хоука. Причина заключалась в другом: девушка и так чувствует себя оскорбленной, но это все еще можно загладить, тогда как дальнейший напор оттолкнет ее окончательно, а зачем создавать себе лишние проблемы? Да и куда спешить? Она достанется ему вместе с деньгами, тогда-то он и возьмет свое. Слов нет, везение просто сказочное: богатая, да еще и красавица. Какие глаза, волосы, овал лица, кожа.., а грудь! Нет, об этом сейчас лучше не думать, не то можно наделать глупостей… Что ж, если решение принято, то пора вести невесту в дом — они и так отсутствуют слишком долго. Злые языки наверняка уже перемыли им все кости, а подавать повод к новым сплетням неразумно. Два скандала за один вечер — это чересчур!